Глава «Архитектура Индии V–XIII вв. Культовое зодчество» книги «Всеобщая история архитектуры. Том 9. Архитектура Восточной и Юго-восточной Азии до середины XIX века». Автор: Короцкая А.А.; под редакцией Прибытковой А.М. (отв. ред.), Веймарна Б.В., Глухаревой О.Н., Думана Л.И., Мухина А.С. Москва, Стройиздат, 1971

---

Крупные монументальные сооружения общественного назначения (в эпоху средневековья это были главным образом храмы) возникали, как правило, в периоды расцвета отдельных государств на средства господствовавших светских и духовных феодалов. В Индии с распадом могущественной империи Гуптов (V—VI вв.) образовался ряд соперничавших друг с другом феодальных государств. В VI—VIII вв. центр экономической и культурной жизни Индии переместился с севера в Декан, где выделились два крупнейших государства: династии Паллавов (столица Канчипурам) и династии Чалукьев и сменивших затем их Раштракутов. Разные природно-климатические условия наложили отпечаток на характер социально-экономического и культурного развития этих государств, а также и на их архитектуру.

Гористые районы северного Декана, с реками, малопригодными для искусственного орошения, не способствовали развитию земледелия. Поэтому Чалукийское государство выросло за счет развития ремесла и торговли. Большую силу в нем представляло буддийское монашество, поддерживаемое крупными торговцами и ремесленниками. Поэтому сооружение буддийских монастырей и было основным видом строительства и продолжалось с III до VII в. н. э.

В Паллавском же государстве основу хозяйства составляло земледелие. Большое внимание уделялось гидротехническим сооружениям.

В VII в. паллавские правители развернули большую строительную деятельность. Был заложен новый портовый город Мамаллапурам с возвышающейся на скале цитаделью и дворцовыми постройками. Были сооружены большое искусственное озеро около реки Палар и канал, соединивший столицу Канчипурам с Мамаллапурамом. Теперь в столицу могли заходить суда, прибывавшие из далеких стран — Китая, Японии, Римской империи и Византии.

В Мамаллапураме, бывшем не только крупным портом, но и хорошим своего рода морским «курортом», находят следы обширной водной системы из каналов и бассейнов.

В Паллавском государстве господствующей религией был брахманизм, который не ужился с буддизмом. В Канчипураме (во II в. до н. э. — буддийский центр южной Индии) не осталось и следа от многочисленных буддийских построек, уничтоженных в основном в VI в. при Махендравармане I, возмущавшемся тем, что в его государстве слишком много монахов и монахинь, ведущих паразитический образ жизни и ставших тяжелым бременем для государства. Основные средства, отпускавшиеся Паллавами на культовое строительство, поглощали брахманские храмы.

В VIII в., одержав военную победу над Паллавами, возвысилось сильно разбогатевшее на заморской торговле Чалукийское государство, возглавляемое теперь династией Раштракутов. По своему могуществу и роскоши двора Раштракуты могли соперничать с процветавшим в Малой Азии Арабским Халифатом. Свидетельством богатства Раштракутсткого государства могут служить лишь величественные сооружения храмов, высеченных в скалах Эллоры.

По уцелевшим памятникам монументального зодчества, сосредоточенным на территории Декана, можно проследить постепенный отход от старых видов и методов строительства к новым. Еще в течение более четырех столетий продолжало развиваться так называемое «пещерное» или «скальное» зодчество в горах Декана (в Аджанте, Эллоре), на крайнем юге (в Мамаллапураме и других местах), а также в районах Ориссы, Мадхья Прадеш.

Одновременно со «скальным» подземным зодчеством начинает развиваться каменная наземная архитектура. Из трудоемкого в обработке камня создавались лишь культовые здания.

В ранний средневековый период сооружаются буддийские, брахманские и джайнские храмы. Со временем буддийские храмы вытесняются. Нередко стоящие по соседству друг с другом сооружения различных культов почти неотличимы по плану расположения помещений и архитектурным формам.

Различие этих храмов состоит только в том, что в буддийском храме стоит статуя Будды, в целлах джайнского храма — скульптуры 24 джайнских святых, в брахманском храме — символические изображения богов Шивы (символ лингам), Вишну и др.

Буддисты перестали создавать культовые постройки, подобные прежним ступам (чайтья, вихара), и перешли к новым формам средневекового храма, ядро которого составляет святилище со статуей божества.

Почти прекратилось строительство ступ в Декане. Даже немногочисленные ступы, сооруженные севернее Декана, строились не в традиционной форме полусферы. Так, например, ступе в Сарнатхе VII в. придали цилиндрическую форму. Основание было выполнено из камня, верх из кирпича с декоративной резьбой по терракоте. В нишах ступы были установлены статуи Будды [В древности не было принято изображать Будду в скульптуре или живописи, ограничивались лишь символами.].

Ступа в Мирпуре (Синдх) имеет три целлы со статуями Будды. Подобные буддийские сооружения, совмещающие функции ступы и храма, получили широкое распространение в Бирме.

После VII в. ступы в Индии больше не строились. Они получили распространение в странах Дальнего Востока, где с этого времени утвердилась буддийская религия.

Наиболее ранними из сохранившихся храмов нового типа из тесаного камня являются храмы V в. в городах Санчи, Удайгири, Тигаве, Еране, расположенных на большом торговом пути, соединявшем Паталипутру и другие города восточного побережья с западным портом Бхригукачха. Все храмы представляют собой здание в форме куба с плоским перекрытием и четырехстолпным портиком. Гладкие наружные стены завершены карнизом в виде четвертного вала.

11. Санчи. Храм № 17, V в. и план монастырского комплекса III в. до н. э. — XII в. н. э. (цифрами на плане обозначены памятники, нумерованные Археологическим департаментом Индии): 1—3 древние ступы; 17 — храм, V в.; 18 — храм-чайтья; 45 — монастырское общежитие

Буддийский храм № 17 в Санчи [Здесь приводится общепринятая нумерация памятников Санчи.] стоит в окружении многих маленьких и больших ступ внутри монастырского комплекса, созданного между III в. до н. э. и XII в. н. э. (рис. 11).

Брахманский храм в Тигаве отличается от храма в Санчи формой капителей входных портиков. В храме Санчи капитель, имеющая вид опрокинутого вниз колокола, на котором покоятся абака и скульптурная группа, повторяет форму капителей пещерных сооружений и мемориальных столбов эпохи Ашоки (III в. до н. э.), отражающих влияние персидской архитектуры. Капитель храма в Тигаве, очевидно, имела деревянный прототип в форме вазы с вьющимися растениями. Этот мотив получит дальнейшее развитие в средневековом монументальном зодчестве.

Древние типы культовых построек чайтья и вихара, тесно связанные с народным зодчеством, оказались наиболее живучими. Сохраняя свои прежние формы, чайтья и вихара в новых условиях изменились в функциональном отношении. Вихара, бывшая монастырем, используется теперь как храм, а чайтья, служившая буддийским храмом, становится брахманским храмом.

12. Тер (древний Тагора). Храм типа чайтья, V в.; восточный фасад, боковой фасад и план: 1 — святилище; 2 — мантапам

Буддийская чайтья — это храм-молельня, в котором молящиеся совершают обряд поклонения ступе. Наземных чайтья уцелело немного: в Санчи сохранились два храма № 40 и 18, сооруженные в VII в. из камня на месте ранее стоявших деревянных храмов. Эти храмы повторяют старые формы, т. е. представляют собой продолговатую в плане форму с апсидальным закруглением и сводчатым перекрытием. В Тере (древний Тагора, север Декана) сохранились два храма, построенные в IV — V вв. из кирпича (рис. 12), а в Чезарле — храм Капотешвара. Это были буддийские храмы типа чайтья. Позднее они были приспособлены для брахманского культа. В храмах Тера имеются поздние пристройки (VI — VII вв.) залов для молящихся — мантапам с плоским перекрытием. Храмы небольшие, длина их около 9 м.

В храмах Тера сохранились остатки деревянных балок перекрытия и красивых резных дверных порталов со скульптурным фризом, декоративная рёзьба по кирпичу. Сводчатый потолок сооружен постепенным напуском горизонтальных рядов кирпичной кладки; на наружных стенах со следами штукатурки выведены тонкие пилястры, похожие на деревянные стойки каркаса (размеры кирпича в Тере 42,5x22,5x7,5 и 23,7x26,6x7,5 см). Отдельные кирпичи длиной более 60 см перекрывают окна и двери (обычно для этих целей употреблялись деревянные или каменные балки). В рядах кладки на илистом растворе соблюдены перевязка швов и чередование тычков и ложков. Массивный карниз в форме четвертного вала опоясывает все здание.

Храм в Чезарле в отличие от других имеет арочные оконные проемы и плоский более поздний потолок, закрывающий сводчатую конструкцию.

13. Айхоли. Храм Дурги, V в. Общий вид. План

14. Аджанта. Комплекс высеченных в скалах буддийских монастырей, II в. до н. э. — I в. н. э., а также V—VII вв.: 1 — план комплекса; 2 — чайтья № 26, VII в. Вход (цифрами на плане обозначены памятники, нумерованные Археологическим департаментом Индии)

Единственно уцелевшая наземная чайтья из тесаного камня — это храм Дурги V в. в Айхоли (рис. 13).

Новый тип храма создавался не только в наземной архитектуре, но и в скальной. В Аджанте скальное строительство возобновилось в начале V в. после трехсотлетнего перерыва и прекратилось в 642 г. после поражения, нанесенного Чалукийскому государству соперничавшим с ним государством Паллавов. В Аджанте строительство велось крупными разбогатевшими на торговле буддийскими общинами, пользовавшимися государственной поддержкой. Несмотря на то, что одни из последних буддийских храмов типа чайтья (сооружения № 19 и 26) сохранили многие традиционные черты: внутренний двор, открытый вестибюль, продолговатый трехнефный зал с апсидой, в которой установлена ступа со статуей Будды, большой оконный проем подковообразной формы, в них заметны некоторые изменения (рис. 14). Так, например, свободно стоящие колонны перед вестибюлем, придававшие ранним чайтья величие, в храмах Аджанты отсутствуют. Здесь также нет столь характерной для ранних чайтья стены, отделяющей вестибюль от наружного пространства. Перед зрителями сразу раскрываются сплошь покрытые рельефами, похожие на огромный иконостас стены своеобразного вестибюля без перекрытия. Боковые стороны расчленены по высоте на три этажа и нижнюю массивную цокольную часть. Фронтальная сторона прорезана огромным проемом так называемого солнечного окна «чайтья», придающего специфический облик фасаду храма-чайтья. Очертание арочного проема в чайтья Аджанты стало более округлым. Внизу, под оконным проемом, расположены три входных проема. Центральный вход с пандусом предназначен для священнослужителя. Подход к боковым проемам имеет небольшое углубление, в котором постоянно находится вода для омовения ног.

Солнечный свет довольно глубоко проникает сквозь проем чайтья. Внутри помещения почти прижатые к стене стоят массивные столбы, образуя узкие проходы для совершения церемонии обхода ступы. По столбам уложен архитрав, на который опирается свод.

Другой тип сооружений — вихара, подверглась более существенным преобразованиям. С V в. вихара в Аджанте перестала служить общежитием монахов, а превратилась в новый тип буддийского храма.

В Аджанте имеется 20 пещерных залов вихара нового типа, созданных между 400 — 642 гг. Простейший вид вихары — это зал с плоским перекрытием, окруженный с трех сторон раньше кельями, а теперь целлами с вытянутым по фасаду портиком. Появляются двух- и трехэтажные сооружения вихары с дополнительными рядами столбов (один или два) в первом этаже.

15. Аджанта. Вихара № 2, VII в. Портал входа в святилище, столб и план

16. Аджанта. Вихара № 16, VII в.: 1 — интерьер и план; 2 — фрагменты росписей стен и плафона вихары № 17, VI в.

Залы № 16, 17, V в., и № 1, 2, VII в., прославились не только своими росписями, но и архитектурными достоинствами (рис. 15). Во всех залах центральное пространство отделено от стен довольно массивными столбами. В стенах прорублены богато обрамленные входы в небольшие целлы, внутри которых стоят статуи Будды. Плоский потолок разбит на несколько панелей с живописным геометрическим и растительным орнаментом. Стены сплошь покрыты сюжетной живописью (рис. 16). Вход оформляет портик (или терраса) с двумя столбами, поддерживающими скульптурный фриз.

17. Эллора. Скальные буддийские, брахманские и джайнские храмы, VI в. — начала X в.: 1 — план комплекса храмов; 2 — брахманский храм Дхеравара, 580 — 642 гг. План; 3 — столбы внутри залов, VIII в.; 4 — буддийский храм (чайтья № 10), 700 — 750 гг.

Скальное строительство в Эллоре началось в VI в. с возведения буддийских сооружений и завершилось в X в. (всего в Эллоре 33 вихары и одна чайтья № 10, рис. 17). В архитектуре Эллоры господствует тип вихары, преобразованной в храм, т. е. обширный многоколонный зал, почти квадратный в плане, с окружающими его по трем сторонам целлами и со стороны главного входа портиком-террасой. В Эллоре имеются также двух- и трехэтажные вихары, высеченные по трем сторонам открытого внутреннего двора (Дин-Тхал и Тин-Тхал). Самым большим и интересным по архитектурному замыслу является Тин- Тхал (зал № 12), представляющий новый тип буддийского храма. Сквозь ворота, ведущие во дворик, виден величественный фасад трехэтажного здания, высеченного в скале, с одинаковыми на всех этажах восьмиколонными портиками.

На первом этаже расположен многоколонный зал с центральным святилищем и маленькими целлами по бокам, в которых стоят статуи Будды, на втором этаже — многоколонный зал с одним святилищем, окруженный галереями с заполняющими всю стенную плоскость каменными рельефами, похожими на огромные иконостасы с изображениями сюжетов из жизни Будды. Зал на третьем этаже разделен на пять нефов различной ширины, он имеет в плане крестообразную форму и окружен кельями, предназначенными для монахов.

18. Брахманские храмы, высеченные в скалах Декана: 1 — Бадами. Портик храма VI в.; 2 — Эллора. Портик храма Рамешвара, 640 — 675 гг.

В Эллоре одновременно с буддийскими храмами создавались и брахманские. Наиболее значительный из них пещерный храм типа вихары — зал Рамешвара (VII в.), имеющий большое сходство с храмом, высеченным в VI в. в Бадами (рис. 18). По своему плану эти храмы мало отличаются от подобных брахманских наземных храмов. В центре его двора стоит статуя священного быка Нанди. Вокруг святилища устроен коридор, необходимый для церемонии обхода — «прадакшина». Для молящихся имеется зал мантапам со входным портиком.

19. Остров Элефанта. Скальный храм VIII в. Интерьер, план и изваяние трехглавого бога Шивы внутри храма

По цельности композиции и органичности слияния архитектурных форм е декоративно-пластическими выделяется брахманский пещерный храм Дхумар Лена, сооруженный в Эллоре в 580 — 642 гг. Крестообразный в плане храм имеет три входа. В центре многоколонного зала выделено святилище. По обеим сторонам его входа стоят фигуры стражников — дварапал. Подобная необычная планировка встречается в храме Ладкхана в Айхоли, V в., сложенном из камня, а также в пещерных храмах на островах Салсетте и Элефанта (рис. 19).

Храм на о. Элефанта особенно прославился скульптурой. Горельефы сплошь покрывают стены храма с простым и выразительным интерьером. Поражает драматизм содержания горельефов и необычайная динамика фигур. Брахманских богов и мифических героев возглавляет бог Шива. Захваченный стремительным движением, этот многорукий могущественный бог в одном случае беспощадно расправляется со злыми силами, в другом — в танцевальном экстазе создает Вселенную. Торжество идей индуизма нашло выражение в гигантском трехглавом бюсте Шивы (помещенном напротив входа в храм), воплощающем силы трех богов: созидания (Брахмы), разрушения (самого себя) и сохранения мирового порядка (Вишну).

По разнообразию и богатству пластического убранства памятники Эллоры превосходят памятники Аджанты. В сооружениях Аджанты можно проследить переход от имитации в камне деревянных форм к освоению каменных форм. В храмах Эллоры этот процесс мы видим завершенным. Столбы отличаются архитектоничностью, пропорциональностью форм, гармоническим сочетанием конструктивных и декоративно-пластических элементов.

В Эллоре встречается всюду распространенный тип массивного столба, имеющего высокую квадратную в сечении, похожую на пьедестал базу, почти равную по высоте его остальной части. Ствол столба и капитель покрыты тонкими вертикальными каннелюрами. Капитель видоизменялась от формы сплющенной круглой подушки (или тюрбана, на котором покоится толстая квадратная плита) до форм, основанных на мотиве вазы с растениями. Эти формы капителей варьировались от строго стилизованных до пышных и причудливых. В массивных столбах Эллоры широкая ваза почти скрыта под обильным орнаментальным рисунком растений.

20. Эллора. Храм Индра Сабха, VIII в. Столб в интерьере

В Эллоре с середины VIII в. стала применяться капитель, соединяющая подушечную капитель и капитель в форме вазы с растениями. Особой изысканностью форм и декора отличаются столбы в зале Индра Сабха (рис. 20). Столбы расчленены на три органически слитых между собой части: пьедестал, ствол с вазой и капитель. Гладкий высокий пьедестал имеет пластичную профилировку в основании. Ствол как бы вырастает из чашеобразной, изящно декорированной вазы со свешивающимися из нее гирляндами растений и цветов, и заканчивается округлой подушечной капителью. Ствол и капитель покрыты заостренными каннелюрами.

На стенах за рядами колонн просматриваются приподнятые на метр от пола монументальные каменные композиции с изображениями богов и мифологических героев. Поражает контраст в содержании и характере скульптурных образов буддийской и брахманской скульптуры. Монотонному ряду застывших в невозмутимом спокойствии статуй Будды противопоставлены многообразные, сложные по формам, многофигурные композиции брахманских божеств.

Эллора и остров Элефанта представляют грандиозный музей увековеченных в камне легенд и мифов, слагавшихся в течение тысячелетий.

Скальное строительство в Эллоре по существу завершилось грандиозным монолитным комплексом сооружений храма Кайласанатха. Но о нем будет сказано после того, как будут рассмотрены послужившие ему прототипом храмы, сложенные из камня в Канчипураме.

21. Мамаллапурам. Храмы типа мантапам (террасы со святилищем), высеченные в скалах, VII в.: 1 — неоконченная мантапам; 2 — мантапам Вараха. Общий вид, план; 3 — план расположения памятников: 1 — ратха Драупади; 2 — ратха Арджуны; 3 — ратха Бхимы; 4 — ратха Дхармараджи; 5 — ратха Накула Сахадевы; 6 — ратха Ганеша; 7 — мантапам Вараха; 8 — барельеф Гангаватарама; 9 — мантапам Панча Пандава; 10 — мантапам Кришны; 11 — мантапам Рамануджи; 12 — мантапам Махишасуры; 13 — неоконченные произведения; 14 — дворец; 15 — бассейн; 16 — Прибрежный храм

Своеобразные формы приняло скальное строительство на юге Индии. На территории Паллавского государства в начале VI в. появились первые известные брахманские храмы типа мантапам (рис. 21). Это были углубленные в скале террасы или лоджии высотой от 4,5 до 6 м, длиной от 7 до 9 м и глубиной до 7,5 м с целлой и несколькими маленькими святилищами, высеченными в боковых и задней ее стенах. Фасад представлял собой высеченный в скале низкий портик из нескольких колонн и идущего по ним архитрава.

В каменных мантапам в точности воспроизведены деревянные конструкции. Столб разделен по высоте на три части. Нижняя и верхняя части имеют квадратное сечение, а средняя часть — восьмигранное. Тяжелая подбалка, обрубленная под углом 45° или закругленная, образует капитель, поддерживающую архитрав.

В конце VII в. в пещерных сооружениях Бхайраваконды и Ундавалли появился новый тип колонны. Ее утончающийся кверху круглый ствол с основанием в виде фигуры сидящего льва завершается капителью в форме тюрбана с квадратной плитой. Архитрав опирается на консоль, покоящуюся на капители. Этот новый тип колонны положил начало так называемому «паллавскому» ордеру, сохранившему свое значение в храмовой архитектуре юга до XVIII в.

Карниз имеет форму четвертного вала с рельефными изображениями мотива «куду» — миниатюрного арочного чайтья с высовывающимися из него головками людей. Иногда поверх карниза высекали парапет из чередующихся миниатюрных построек чайтья и альпапрасада. Такой же карниз встречается в сооружениях и росписях Аджанты VII в., храмах Камбоджи и Явы. С этих пор карниз в форме четвертного вала с мотивом куду стал постоянно применяться в монументальной архитектуре южной Индии.

Храмы-мантапам служили своеобразной картинной галереей. На их стенах — рельефные изображения религиозно-мифологических сюжетов. Сцены сражений воинственно настроенных богов со злыми духами сменяются пасторально-лирическими изображениями умиротворенных богов, занятых житейскими делами: например, можно видеть бога Кришну в роли пастуха или бога Шиву, играющего в шахматы с супругой Парвати.

22. Мамаллапурам. Барельеф на скале «Нисхождение реки Ганг на землю», VII в. Общий вид, фрагмент и план: 1 — цистерна с водой; 2 — скала; 3 — водоём; 4 — наскальный барельеф; 5 — каменный желоб; 6 и 7 — дороги

Довольно оригинальный ансамбль представляют пещерные сооружения Мамалла- пурама, в состав которого входит известный барельеф Гангаватарам, высеченный в виде огромного панно на поверхности громадной глыбы (рис. 22). Перед этими сооружениями находилась большая площадь, замыкавшаяся Прибрежным храмом. На ней собирались многолюдные толпы во время религиозных торжеств. В конце VII в. в Мамалла-пураме из массива скалы были высечены известные монолитные ратхи. Это были последние произведения скального зодчества на юге Индии. В них воспроизведены в трехмерном виде различные формы построек храмов и гражданских зданий из дерева, глины, кирпича.

Особенное значение имеют ратхи Дхармараджи и Ганеша, послужившие прототипом для двух основных зданий южноиндийского наземного храмового комплекса: виманы, т. е. святилища, завершенного башенной надстройкой (подобной ратхе Дхармараджи), и надвратной башни гопурам, оформляющей вход в комплекс (подобный ратхе Ганеша).

В VII в. на юге Индии перешли к строительству храмов из тесаного камня. Вплоть до XVII в. включительно история монументального каменного зодчества на юге Индии сводится по существу к истории архитектуры храма, отражавшего идеи индуизма. Храмовую архитектуру, развивающуюся в пределах Коромандельского побережья от озера Пуликат до мыса Коморина, принято называть дравидийской (название происходит от древних поселенцев Индии — дравидов).

Объемно-пространственная структура средневекового храма, сложившаяся к VI в., была принята почти целиком для брахманских, джайнских и буддийских храмов. Ядро храма составляет святилище в форме куба с внутренним помещением «гарбхагриха» для статуи божества или его символа. Над ним возвышается башенная пирамидальная надстройка — шикхара, чаще всего это груда камня, уложенная в форме пирамиды на плоском перекрытии.

Зал для молящихся — мантапам представляет собой прямоугольное или квадратное в плане помещение с колоннами внутри, обычно примыкающее к святилищу. Иногда между святилищем и мантапам имеется промежуточное помещение — преддверье «антарала». Портики, оформляющие вход в мантапам, называются ардхамантапам. Нередко встречаются храмы с несколькими святилищами — двумя, четырьмя, пятью. С течением времени шикхару стали строить более высокой с богатым пластическим убранством.

Форма шикхары определила два основных типа храма — южный (или дравидийский) и северный (или индоарийский). Для южного типа храма характерна шикхара в виде ступенчатой пирамиды, завершенной многогранным куполом, а для северного — шикхара параболических очертаний с амалакой — приплюснутым кольцом наподобие плода амалаки наверху.

Происхождение форм шикхары чаще всего связывают с формами покрытия жилого дома. Существует также предположение, что на формы шикхары повлияли формы колесницы «ратхи», которая вывозилась во время религиозных процессий вместе со статуей божества. Храмы в виде «божественной» колесницы с рельефными изображениями колес и запряженных коней встречаются в штате Ориссы (в Конараке) и Южной Индии.

Для северного типа храма, распространенного во влажных районах восточного побережья (Орисса и Бенгалия), прототипом могло послужить высокое покрытие с крутыми скатами, поддерживаемое каркасом из бамбука или дерева. Прототипом пирамидально-ступенчатой башенной надстройки южноиндийских храмов послужили пирамидально-ярусные дома, описание которых встречается в архитектурном трактате «Манасара». В шикхаре ранних южноиндийских храмов соблюдалась ярусность. На каждом ярусе имелось помещение для статуи (как, например, в храмах Кайласанатха и Вайкунтха Перумала в Канчипураме). В более поздних храмах возвышающаяся над святилищем шикхара — уже полая внутри, а ярусные членения лишь изображаются на ее внешней поверхности.

Внешние формы шикхары легли в основу классификации средневекового храмового зодчества, принятой во многих трудах по искусству и архитектуре Индии, на три стиля: дравидийский (чаще называемый южным), индоарийский (северный) и чалукийский. Храмы без шикхары и пещерного типа, таким образом, остаются вне этой классификации.

Единственным ярковыраженным по характеру архитектуры является южноиндийское направление, развившееся в районе Коромандельского побережья с VII по XVIII в.

К северному (или индоарийскому) «стилю» обычно причисляют храмы V—XIII вв., расположенные в штатах Ориссы, Мадхия-Прадеш, Гуджарата, Раджастхана, Бенгалии, Бихара. На самом деле архитектура храмов, возникших в столь различающихся между собой природно-климатических и социально-экономических условиях этих штатов, имеет очень мало общего и потому согласиться с тем, что они принадлежат к одному направлению невозможно.

Также весьма условно принято название «чалукийского» стиля для храмов, расположенных в штатах Майсура и Бомбея. На этой территории сменялись династии Чалукьев, Раштракутов, Хойсала и разновременные постройки также не имеют стилевого единства.

Со временем храмы все больше различались не только по форме шикхары, а также по общей композиции и интерьеру, строительно-конструктивным приемам и характеру декора.

23. Храмы с шикхарой (башенной надстройкой), VI в. 1 — Деогарх. Храм Дасаватара из камня; 2 — Бхитаргаон. Храм из кирпича

24. Деогарх. Храм Дасаватара, VI в. Дверной портал

К ранним из сохранившихся храмов с шикхарой относятся храмы VI в. в Сирпуре, Будх-Гайе, Деогархе, Бхитаргаоне (рис. 23). Наиболее известный буддийский кирпичный храм Махабодхи в Будх-Гайе дошел до нас в реставрированном в XIV в. виде. Это пирамидальное сооружение, стоящее на высокой платформе, окружено четырьмя подобными ему небольшими башнями. Все башенки завершены каннелированным кольцом амалака.

С храмом Махабодхи имеют сходство кирпичный храм в Бхитаргаоне и храм Дасаватара в Деогархе, сложенный из тесаного камня. К главному объему святилища храма Дасаватара с четырех сторон примыкают портики, соединенные с ним коридорами. Над святилищем возвышалась (теперь разрушена) шикхара в форме пирамиды, выложенной из камня без внутреннего пространства. Центрическая башенная композиция храма, высокий цоколь с великолепным скульптурным фризом делают храм похожим на скульптурный монумент (рис. 24). Центрическая крестообразная композиция храма в Деогархе впоследствии развилась в храмовом строительстве Камбоджи и Таиланда.

Колыбелью средневековой храмовой архитектуры считают близлежащие города, бывшие столицами существовавшего в Декане Чалукийского государства: Айхоли, Паттадакал, Бадами. В этом районе в V—VI вв. зародились два типа средневекового храма: «северного» и «южного». В Айхоли среди 70 разрушенных храмов наиболее известны храмы Ладкхана и Дурги, V в.

В храмах Бадами впервые появилась характерная для южноиндийских храмов шикхара в виде пирамидально-ярусной надстройки над вторым этажом с завершающим четырехскатным куполом.

Новым этапом храмового строительства из тесаного камня были возникшие на рубеже VII—VIII вв. ансамбли храмовых сооружений в Мамаллапураме, Канчипураме, Паттадакале и Эллоре.

В этот период заметно возросла роль религии в обществе и усилилось могущество светских и духовных феодалов. Увеличивается строительство храмов, все большее значение получает их декоративное убранство, усложняются планировочные и объемные композиции.

Храм стали ставить внутри прямоугольного замкнутого двора «пракарам», где размещались также второстепенные святилища, залы и галереи для молящихся, бассейны для омовений и другие подсобные помещения. Часто (особенно в Южной Индии) внутри двора по всему периметру устраивали крытую галерею или же устанавливали сомкнутым рядом отдельные однотипные открытые павильоны, служившие целлами. В этом случае интерьер двора приобретал характер большого зала без верхнего перекрытия. На территории храмового комплекса собирались массы молящихся, участвующих в религиозных церемониях. Целла, недоступная для большинства людей, окружалась атмосферой таинственности и мистицизма.

Территория двора считалась священной, и вход во двор выделялся особым сооружением: в Ориссе, например, в форме своеобразной арки «торана» (ворота в ограде ступы называются также «торана»), в Южной Индии в виде пилона, а позднее — надвратной башни-гопурам. Входы обычно ориентированы на восток.

На юге большинство храмов посвящено богу Шиве, а на севере — богу Вишну (или богу Солнца). В храмах Шивы имеется павильон со статуей священного быка Нанди, а внутри святилища «гарбхагриха» ставится эмблема фалуса-лингам. В храмах Вишну находятся статуи божества. В соответствии с этим определялось содержание скульптуры и рельефов, украшающих храмы. В остальном храмы не отличались друг от друга. Джайнские храмы больше распространены в Гуджарате. Они обычно имеют замкнутый прямоугольный двор с непрерывным рядом маленьких целл со статуями 24 джайнских святых.

Центром композиции храмовых комплексов является святилище вимана — наиболее значительное из всех храмовых сооружений. Эта «святая святых», одетая в массивную каменную оболочку с богатым пластическим убранством, завершена устремленной кверху башней. Брахманские жрецы рассматривают виману как символ вселенной и уподобляют ее священной горе — обиталищу всех богов. Ранние храмы имеют несколько святилищ, сгруппированных вокруг главного святилища. В более поздних храмах создаются многочисленные ниши, альковы, алтари, миниатюрные модели храмов, размещенные по уступам шикхары, предназначенные для второстепенных божков и святых.

25. Мамаллапурам. Прибрежный храм, VII в. Общий вид, план, разрез

Первый храмовый комплекс, сложенный из тесаного камня на юге Индии, был воздвигнут в VII в. в Мамаллапураме. Это был Прибрежный храм Шивы, сооруженный целиком из гранита (рис. 25). Храм служил своего рода маяком, предупреждающим мореплавателей о приближении их к порту. В VII в. море было значительно отдалено от храма и перед ним находился дворик, на территории которого стояли два столба-светильника «дваджха-стамбха». Теперь же эти столбы одиноко возвышаются на скале среди моря. По сохранившимся остаткам колонн и стен можно представить окружавшую второй двор каменную ограду и расположенные внутри двора мантапам. Хорошо сохранились два примыкающих друг к другу святилища со стройными пирамидальными шикхарами. На наружных стенах храма и ограды имеются пилястры, имитирующие деревянные столбы с фигурами львов в основании.

Большой интерес представляют обнаруженные остатки водопроводной системы, сообщающейся с городской водопроводной сетью, питавшейся из искусственного канала, соединенного с рекой Палар. В каменной ограде Прибрежного храма были заложены маленькие цистерны, которые в случае необходимости так же, как и бассейн, наполнялись водой. Поступление воды регулировалось шлюзами, а избыток воды сбрасывался по каскаду в море.

26. Канчипурам. Храм Кайласанатха, VIII в. Внутренний двор храма, окруженный святилищами (фото автора), и план комплекса

Из всей группы паллавских памятников выделяются храм Кайласанатха (рис. 26) и храм Вайкунтха Перумала в Канчипураме [Сокращенно принято называть храм Кайласа, а город — Канчи]. Храм Кайласа превосходит все остальные храмы размерами (высота 26 м), цельностью архитектурной композиции и богатством пластического декора.

27. Мамаллапурам. Монолитные ратхи. Фасады и планы (рис. автора): 1 — ратха Драупади; 2 — ратха Дхармараджи; 3 — ратха Арджуны; 4 — ратха Ганеша (отдельно стоящая); 5 — ратха Бхимы; 6 — ратха Накула Сахадевы 28. Канчипурвм. Храм Кайласанатха, VIII в.: 1 — главное святилище вимана (план, западный фасад, поперечный разрез); 2 — мантапам; 3 — храм Махендраварман в форме гопурам (рис. автора)

Прямоугольный двор храма Кайласа по внутреннему периметру окружен однотипными целлами. На территории двора расположены зал для молящихся — махамантапам и доминирующее над всем святилище — вимана с примыкающими маленькими святилищами, подобными по форме целлам, окружающим двор. Такие целлы называют ратха или альпапрасада, т. е. первичный храм. Это квадратный в плане, завершенный куполом объем с глубокой нишей, со стоящим внутри лингамом, выступающим впереди портиком и рельефными изображениями на задней стенке. Альпапрасада повторяет формы ратхи Драупади в Мамаллапураме и рельефные изображения первых веков нашей эры в Бхархуте и Санчи (рис. 27). В более компактном храме Вайкунтха Перумала альпапрасада отсутствует, а вокруг святилища расположен крытый коридор — «прадакшина». Зал-мантапам соединен со святилищем промежуточным помещением — антарала.

В храме Кайласа (рис. 28) священный бассейн для омовений, жертвенник, колонна-светильник «дваджха-стамбха» и павильон со статуей священного быка Нанди вынесены за пределы двора и должны по замыслу находиться во втором неосуществленном дворе. Об этом свидетельствует оставшийся незаконченным ряд целл — альпапрасад, точно таких же, какие стоят внутри первого двора. Второй двор должен был ограничить доступ к самому святилищу. В храме Кайласа, как и в других храмах Канчи, рационально использованы строительные материалы: цокольная часть, столбы и стены святилищ выполнены из гранита, остальные части — из песчаника. Кирпич применен в шикхаре, гопурам и скульптурных группах.

Скульптура, судя по швам, перерезающим фигуры, выполнена на месте после окончания каменной и кирпичной кладки, и лишь немногие скульптуры выполнены из монолитного каменного блока. При сооружении храмов в Канчи известковый раствор, как обычно, не применялся. Каменные блоки соединялись деревянными или металлическими штырями либо скрепами. Вся поверхность храма, включая скульптуру и декор, покрывалась штукатуркой. После этого скульптура подвергалась вторичной обработке, что приводило со временем к ухудшению качества скульптуры.

Колонны в храмах Канчи скомпонованы с фигурой как бы приставленного к столбу льва.

В святилищах храмов Кайласа и Вайкунтха Перумала в Канчи единственными проемами, как и почти во всех средневековых храмах, являются входные; стены зрительно облегчены нишами, скульптурными барельефами. В мантапам храма Кайласа с двух сторон прорублены окна, заполненные алебастровой решеткой. По сторонам входа в нишах стоят скульптуры стражников — дварапал.

Пропорции храма Кайласа в Канчи почти соответствуют предписаниям индийских трактатов для храмов этого типа. Например, в вимане соблюдено соотношение между сторонами гарбхагриха, прасады и высотой шикхары 1:2. Двор в плане с наружными размерами 30x56 м делится на два квадрата.

Храм Кайласа в Канчи, созданный в пору расцвета Паллавского государства, должен был стать олицетворением его могущества. Идею незыблемости государства выражает вся композиция храма. Устойчивость здания подчеркнута преобладанием горизонтальных членений в виде тяг, массивных цоколей и карнизов над вертикальными.

Цельность композиции архитектурного произведения достигнута путем подчинения второстепенных частей главным и ритмичного многократного повторения однородных объемных элементов. В храме Кайласа такими элементами служат квадратная в плане альпапрасада и продолговатый чайтья.

Количество членений здания нарастает кверху. Пропорциональное облегчение здания создается также более измельченной моделировкой верхних архитектурных деталей и более крупной и тяжелой нижних (цоколя). Так, верхним карнизам и венчающей части шикхары свойственны тонкие, изящные обломы, острые шпили заканчивают купола и коньки крыш.

Приемы композиции храмов в Канчи становятся с этих пор характерными для средневековой индийской храмовой архитектуры.

Скульптура и все пластическое убранство храма Кайласа в Канчи стали типичными для шиваистских храмов. В них представлены мифологические сюжеты из жизни бога Шивы, в храме Вайкунтха — бога Вишну.

В храме Кайласа в Канчи обращает внимание необычное расположение рельефных изображений, связанных одним сюжетом, не в одной плоскости, а в разных, друг против друга. Так, например, бог Шива, изображенный на наружной стене храма, обращается к своим собеседникам, изображенным на барельефе на стене двора, расположенной напротив стены храма.

Пластический декор в храмах Канчи размещен на наружных и внутренних стенах, на потолке, обрамлениях дверных проемов и ниш, на колоннах, карнизах, цоколе; кроме того, в нишах ставилась отдельная скульптура. Однако декор, даже в случае его изобилия, не нарушал тектоники здания. В целом вся композиция отличается удивительной пластичностью.

На стенах зданий воспроизведена в штукатурке или камне тектоническая основа деревянного каркасного здания в виде пилястр, имитировавших деревянные стойки каркаса. К архитектурным формам декора относятся также миниатюрные модели двух типов — альпапрасада и чайтья, миниатюрный арочный проем «чайтья» (называемый на юге «куду»), изображаемый в рельефе на карнизах храмов с VII по XVIII вв., шпили из твердых пород камня (например, черного базальта, в жилых зданиях шпили из дерева или обожженной глины), украшающие конек крыши, похожие по форме на вазы или сосуды для воды. Богатой пластической обработке подвергнуты дверные порталы, в которых архитектурные профили чередуются с панелями, заполненными скульптурными изображениями или же орнаментальным узором. По сторонам входа стоят, как это принято с давних времен, фигуры стражников — дварапал.

В паллавской архитектуре распространены кронштейны, гандхарвы, акротерии, водосточные желоба с львиной маской. Гандхарвы — это изображения карликовых уродливых людей, как бы поддерживающих здание руками. В храме Кайласа в Канчи гандхарвы образуют сплошной фриз, опоясывающий здание по цокольной части. Тектонична фигура сидящего льва, вкомпонованного в столбы храмов Мамаллапурама и Канчипурама.

В декоре храмов Канчи VIII в. маска «кирттимукха» с лицом чудовища, с разинутой пастью и торчащими клыками впервые появилась, подобно антефиксу, на вершине арочного фронтона и проема солнечного окна «гавакша». С этих пор киртти-мукха стала постоянно украшать арочные проемы, базы колонн и пьедесталов южноиндийских храмов. В храме Кайласа сильно подчеркнут устрашающий вид скульптур.

Пластическое убранство храмов Канчи сильно перегружено. В ограниченную пилястрами плоскость стены вписана не одна ниша, а три, расположенные одна над другой, панели заполнены многофигурными композициями. Причем в средней панели фигуры обычно более крупные, чем в остальных двух. Пилястры покрыты орнаментом.

Орнамент в храме Кайласа, так же как и других произведениях паллавской архитектуры, выполненный живописными и пластическими средствами, включает точно очерченные бусы, розетки, арабески, рисунок шнура с висячими жемчужинами и переплетающиеся ползучие растения. Иногда в орнамент включены фигуры животных, фантастических существ.

Постоянным орнаментальным мотивом в декоре являются фрукты и цветы — символы плодородия, известные еще с глубокой древности по находкам в городах Хараппы. Мотивы геометрического рисунка (например, свастика, шашечный рисунок в различных комбинациях) встречаются редко. Зрительно орнамент облегчает тяжелые архитектурные формы.

Храмы в Канчи послужили образцом для строителей соседнего государства Раштракутов, воздвигнувших подобные храмы в столице Паттадакале и Эллоре.

29. Паттадакал. Храм Вирупакша, 740 г. Общий вид святилища. Рельеф на наружной стене

Наиболее значительными из группы Паттадакала являются: храм Папанатха, 680 г., северного типа и храм Вирупакша, 740 г., южного типа (рис. 29). Между ними нет существенных различий в плане. В обоих имеется обходной коридор вокруг целлы и примыкающий к ней мантапам. Особенность храмов Паттадакала заключается в более усложненной декоративной обработке стен, раскрепованных тонкими пилястрами и украшенных нишами, завершенными миниатюрной шикхарой.

30. Эллора. Монолитный храм Кайласанатха, 750 г. Вид со стороны внутреннего двора и вид сверху

Архитектурная композиция, неоднократно повторявшаяся в храмах, сложенных из тесаного камня и, очевидно, из других менее долговечных материалов, наконец, была увековечена в скальном храме Кайласанатха в Эллоре (725—755 гг.), сооруженном тем же способом, что и монолитные ратхи Мамаллапурама (рис. 30). Это замечательное сооружение эпохи представляет собой уникальное произведение архитектуры. В мире нет такого грандиозного памятника зодчества, высеченного подобно гигантской статуе из скалы. Грунт вынимали из громады скалы сверху. К работам внутри сооружения приступали после того, как была закончена обработка наружной поверхности стен и крыши.

31. Эллора. Храм Кайласанатха, 750 г.: 1 — поперечный разрез и план храма; 2 — пилястра в портике храма и столб в интерьере зала-мантапам; 3 — столб-светильник дваджха — стамбха

Монолитный храм в Эллоре — это более усовершенствованный и приспособленный к местным условиям вариант композиции храма Кайласа в Канчи. К вимане храма Кайласа в Эллоре по углам и в центре примыкают пять (в храме Кайласа в Канчи — девять) небольших святилищ, завершенных каждый шикхарой. Зал-мантапам соединялся со святилищем промежуточным помещением — антарала. Стоящие внутри мантапам 16 колонн (рис. 31) сгруппированы так, что остаются широкие центральные проходы, ведущие к трем наружным входам в храм. Павильон со статуей быка Нанди, надвратная башня — гопурам и зал-мантапам поставлены по главной оси входа и соединены между собой мостиками, необходимость которых появилась в результате высоко приподнятого над землей пола. Высота цокольной части (или стилобата) 8,2 м.

Павильон со статуей быка Нанди фланкирован с двух сторон столбами-светильниками «дваджха-стамбха» высотой 15,2 м и каменными изваяниями слонов почти в натуральную величину. Завершенность комплексу придают колоннада и целлы, окружающие двор.

Храм, зажатый между высокими отвесными скалами, зрительно целиком не воспринимается, а лишь отдельными фрагментами с красивыми профилями и обломами. Великолепен по своей архитектоничности плотный ряд мощных изваянных на стилобате слонов, несущих на своих спинах здание храма. Скульптура храма Кайласа, органически сливающаяся с архитектурными формами, отличается непринужденностью поз и ярко выраженной динамикой. В рельефах отсутствует строгая последовательность в изображении канонических сюжетов из жизни богов. На южной стороне храма помещен рельеф с эпизодом из эпоса «Рамаяна» — Рама с помощью Ханумана побеждает дьявола Равана, рядом запечатлены сцены войны между двумя родами Панчавов и Кауравов из «Махабхарата». На наружных стенах храма сохранились следы штукатурки и окраски, а внутри храма — следы росписей.

Храм Кайласа в Эллоре по размерам (50x33,2x32,61 м) значительно больше своих прототипов — храмов в Канчипураме и Паттадакале.

Рядом с этим монолитным гигантом столетием позднее джайнисты высекли в скале подобный ему, но почти в четыре раза- меньших размеров храмовый комплекс Чхота Кайласа (маленький Кайласа). Завершили скальное строительство в Индии джайнские храмы X в. в Гвалиоре.

К концу VIII в. с утверждением идей индуизма изменилось представление о характере культовых сооружений. Буддийские храмы и монастыри по существу были замкнутыми комплексами, отделенными от народа и служившими лишь узкому кругу монашеской общины. Поэтому закономерно строительство храмов в наиболее недоступных местах — в скалах. В пещерном строительстве главное внимание уделялось обработке интерьера, в котором широко применялась монументальная стенная живопись.

С конца VIII в. храмы стали строить повсюду, в любом населенном пункте, и они были рассчитаны на более широкие массы народа. Трактованные как жилища божества храмы по внешнему облику должны были вызывать ассоциации с народным жилищем, но интерьер продолжал оставаться недоступным для большинства людей. Поэтому основное внимание обращалось на внешнее оформление храмов, в котором пластические средства декора были более уместны, чем живопись. И по мере того, как все больше развивалось храмовое строительство и храм становился одним из главных средств распространения в народе религиозных догм индуизма, все больше привлекались пластические средства для обогащения и раскрытия идейно-художественного образа храма.

Крупное храмовое строительство развернулось во многих районах Индии. Самобытные формы и своеобразные композиции выделяют храмы Ориссы, Гуджарата, Майсура, Раджпутаны, Бенгалии. В каждой из этих провинций к X в. окончательно сформировались самостоятельные архитектурные школы. В X в. храмовое зодчество, поглощавшее огромные средства, достигло небывалого размаха. Строительство храмов приняло государственный масштаб и находилось в руках феодалов и жрецов, хотя нередко храмы строили на средства купеческих и ремесленных объединений и частных лиц. При строительстве крупных храмов население обычно облагалось специальными налогами и привлекалось к трудовым повинностям.

Ранние формы несложного обряда сменил пышный и более изощренный религиозный ритуал. К его исполнению, сопровождавшемуся ежедневными дорогостоящими жертвоприношениями, привлекался бессчетный штат священников, музыкантов, танцовщиц. Содержать один такой храм со всем обслуживающим персоналом приходилось подчас десяткам тысяч деревень.

Часто феодалы проявляли большую щедрость, одаривая храмы деревнями. Согласно надписи IX в. один князь Декана роздал храмам 1400 сел на «вечное» пользование. Разбогатевшие на торговле купцы одаривали храмы с неменьшей щедростью. В храм стекались несметные сокровища, во много раз превосходившие богатства феодала.

Архитектура и искусство в эту пору были призваны отразить могущество и богатство правящих классов, а также их мировоззрение. Объемно-пространственные композиции храмов становились более сложными, планы — вычурными, декор — пышным.

Все больше выявлялась ведущая роль монументальной архитектуры, все чаще привлекалась в качестве идейно-художественных средств не монументальная живопись, а скульптура. В целом изобразительное искусство и в этот период мельчает по содержанию и формам, хотя по мастерству становится более виртуозным. Храмовая скульптура приобретает мелкий и декоративно-прикладной характер, и не случайно с этого времени развиваются миниатюрная живопись и мелкая бронзовая пластика.

С этих пор отпала необходимость в сооружениях с большим внутренним пространством, и поэтому не случайно исчезновение типа своеобразной базилики — чайтья. Доминирующими становятся сооружения башенных храмов с необыкновенной толщей стен, богато декорированных снаружи.

Зодчие трактуют храм как огромный скульптурный монумент, увековечивающий веру человека в сверхъестественное божественное начало. Возвышаясь и доминируя над окружающей средой, это величественное сооружение должно было быть обозримо со всех сторон, и каждая сторона и деталь должна иметь свой смысл для верующего. Особое значение приобретает скульптура, выражающая на своем каменном языке сложные идеи индуизма и раскрывающая на стенах храмов многообразный мир фантастических и реальных образов.

Средневековые храмы, возникшие почти одновременно в различных провинциях (Майсуре, Ориссе, Бенгалии, Андхре и других), по своей архитектуре удивительно различны, хотя выражают в общем единую концепцию господствующих идей индуизма и основываются на общих для всей страны строительных канонах шилпашастры.

Многообразие форм и образов в индийской средневековой архитектуре обусловлено не религиозными различиями, которые так усиленно подчеркиваются зарубежными искусствоведами, а природно-географическими, историческими, социально-экономическими условиями и местными традициями. По формам и композиции стоящие рядом храмы джайнов, шиваитов или вишнутов мало чем отличаются друг от друга.

Яркой самобытностью отличается архитектура храмов Ориссы (древнее название Калинга, восточное побережье), где начиная с IV в. н. э. существовали крупнейшие государства, основавшие немало городов и создавшие ряд архитектурных, гидротехнических и фортификационных сооружений.

В условиях влажного тропического климата и применения в строительстве не столько дерева, сколько камыша, глины и кирпича, а в декоративном убранстве зданий — терракоты, в народном зодчестве Ориссы выработались свои, отличные от юга и других районов черты, которые затем были перенесены в монументальную культовую архитектуру.

32. Бхубанешвар: 1 — храм Парасурамешвара, около 700 г. (фасад и план); 2 — храм Муктешвара, около 900 г. (общий вид, план и боковой фасад)

Храмовое строительство в Ориссе началось примерно в 700 г. и продолжалось до 1250 г., достигнув зенита в X—XI вв. (рис. 32). Храмы Ориссы представляют ярко выраженные образцы храмов северного типа.

Для монументального зодчества Ориссы характерно почти полное отсутствие колонн, столбов. Оно лишено портиков, галерей, открытых террас, лоджий, павильонов. По внешнему виду орисские храмы с массивными глухими стенами, покрытыми снаружи сплошным узорчатым ковром декоративной резьбы, приближаются к произведениям скульптуры. Это впечатление усиливается при виде окружающих храм небольших идентичных по формам, но разных по масштабу храмиков, воздвигнутых частными лицами, следовавшими буддийским традициям. Издали столпообразные, приплюснутые большим каменным диском храмы напоминают дольмены. Храмы в Ориссе, так же как и в соседней Бенгалии, нередко представляют собой лишь одно здание святилища, называемое «деул». С усложнением ритуала появляются помещения для молящихся — «джагамодан», залы для исполнения ритуального танца — «натмандир» и зал приношения — «бхогмандир» [Весьма примечательно существование в Ориссе своей собственной, отличной от других районов строительной терминологии.]. Композиция орисского храма строится по одной оси из примыкающих друг к другу глухих архитектурных объемов, завершенных каждый своим покрытием.

Над деулом поднимается высокая шикхара, верхняя часть ее имеет параболическое очертание. Завершает шикхару каннелированный диск с венчающим вазоподобным шпилем — калаша. Покрытия над джагамоханом и другими залами — более низкие, из горизонтально уложенных рядов каменных плит, образующих снаружи сплющенную пирамиду, а внутри — ложный плоский купол. Храм имеет прямоугольный двор с низкой оградой. Вход ца территорию храма обычно представляет своеобразную арку, называемую (так же, как и ворота ступы) «торана». 

Интерьеры орисских храмов скудно освещены и лишены какого-либо декора. И в этом их отличительная характерная черта. Декоративное богатство в виде горельефной скульптуры и разнообразных орнаментальных рельефных узоров сосредоточено на наружных поверхностях храмов.

Небольшие оконные проемы орисских храмов заполнены частой узорной решеткой. Иногда оконные проемы заполняются вертикальными изящными столбиками с миниатюрной капителью и базой или же скульптурой. Такой ограниченный доступ света и воздуха необходим в условиях ослепительных и палящих лучей солнца.

Выдающиеся памятники Ориссы сосредоточены в Бхубанешваре — столице государства Калинги (VIII—XI вв.), в Пури (XI—XII вв.) и в Конараке (XIII в.). В Бхубанешваре, одном из древнейших религиозных центров Индии, насчитывалось около 7000 храмов, расположенных вокруг священного озера, из которых уцелело не более 500. Из них в хорошей сохранности — около 30.

К лучшим ранним образцам орисской храмовой архитектуры принадлежат храм Парасурамешвара (длина 14,4 ж, высота 13,2 м) и храм Муктешвара, построенный около 975 г. (высота 11 м). Оба храма состоят из примыкающих друг к другу деула и джагамохана (см. рис. 32). Продолговатый в плане джагамохан в храме Парасурамешвара с довольно плоским покрытием ассоциируется с обычной жилой или хозяйственной постройкой. Вход на территорию храма Муктешвара оформляет арка — торана.

Раннему храму Вайталу Деулу придает своеобразие двухъярусный башенный верх с остроконечным сводом, увенчанным по коньку вазоподобными шпилями, имеющий сходство с верхом надвратной башни — гопурам.

33. Бхубанешвар. Храм Лингараджи, около 1000 г.: 1 — общий вид; 2 — план и продольный разрез; 3 — шикхара; план и разрез

Классический памятник Ориссы — храм Лингараджи — одно из лучших произведений средневековья. Поразительный по красоте архитектурных и пластических форм и гармонии пропорций, храм был воздвигнут около 1000 г. в Бхубанешваре (рис. 33). Храм стоит внутри довольно просторного двора (размер 157,5Х 140,8м), в котором находятся еще 65 святилищ, построенных в разное время частными лицами. Храм Лингараджи первоначально состоял из двух зданий: деула и джагамохана. Бхогмандир и натмандир были пристроены позднее. Однако композиция всего комплекса производит впечатление единого гармоничного архитектурного целого. Величественный и монументальный храм высотой около 55 м доминирует над всем окружающим пространством. Венцом творения орисских зодчих считается его шикхара (высота 38,45 м). Полая шикхара внутри имеет лестницу доверху.

34. Бхубанешвар. Храм Лингараджи. Фрагмент шикхары (башенного верха). Рельеф на наружных стенах святилища. Леогарх

Храм посвящен Шиве, и внутри святилища, как обычно, помещено его символическое изображение в форме лингама. Толщина стен святилища 2,1 м. В рельефах, покрывающих наружные стены храма Лингараджи (так же, как и в других храмах Ориссы), большое место занимают фигуры небесных красавиц «апсар», фантастических существ (рис. 34), и изображения эротического характера, выполненные с большим мастерством.

Несколько другой облик храму Раджарани (1100—1250 гг.) придали круглые в плане святилище и шикхара, похожая на шикхару храмов в Кхаджурахо.

Большую известность получил храм Джаганнатха в Пури (Пурушоттам), состоящий из четырех объемов: деула, джагамохана, бхогмандира и натмандира. Храм был задуман как памятник в честь победы, одержанной правителем Калинга над вторгшимися мусульманскими захватчиками. Высота храма 58,13 м. Построенный в 1118 г. натмандир со стоящими внутри 16 столбами представляет единственный пример гипостильного зала в орисской архитектуре.

35. Конарак. Храм Шурья, XIII в. Общий вид джагамохана (фото автора). План храма. Статуя барабанщицы на уступах крыши джагамохана (зала молящихся)

Выдающимся сооружением эпохи явился орисский храм Шурья (бога Солнца) в Конараке (1234—1264 гг.), завершивший храмовое зодчество на севере Индии (храм за темно-серый цвет камня прозвали «Черной пагодой»). По грандиозности и необычности замысла храм превосходит все остальные орисские храмы (рис. 35). Храм был задуман как единый ансамбль, в который входили: здание джагамохана в виде мифической колесницы бога Шурья, запряженной семью конями, деул, натмандир и отдельно стоящие статуи слона и коней. 

Строительство продолжалось 16 лет, но полностью замысел этого уникального произведения осуществить не удалось.

По традиции храм должны были воздвигнуть на берегу реки. Обнаруженные при раскопках забитые на глубину 1,2—1,5 м сваи фундамента свидетельствуют о том, что храм стоял на самом краю берега и, видимо, при осадке не выдержавшего нагрузки фундамента строительство было приостановлено. Предназначенные для верха храма большие каменные блоки, уже подвергнутые скульптурной обработке, не были водружены на место и остались лежать на земле.

Храмовые сооружения заключены в стены внутреннего двора (размером 259,5x162 м) с входами с трех сторон. Теперь на территории двора возвышается уцелевшее здание джагамохана, в руинах лежат здание святилища — деула с примыкающими тремя целлами, свободно стоящие столбы-светильники, скульптурные группы и несколько маленьких храмиков.

Главное здание святилища имело высоту 67,5 м. Его верхнее покрытие — шикхара держалось на металлических балках длиной 11,6 м, толщиной от 17,5 до 27,5 см, весом около 90 т. В центре балка утолщена на 2,5—5 см. Балки образовали жесткую каркасную раму, на которой держался каменный верх. Балки не отливались, а ковались в кузнице вручную. Снаружи на уступ шикхары была поднята на высоту 30 м (по другим источникам 51 м) огромная монолитная каменная статуя льва. Шикхару храма завершал монолитный диск калаша высотой 7,6 м.

Храм построен из латерита, дверные обрамления, скульптуры в наиболее ответственных местах — из хлорита, доставлявшегося по реке Чандрабгаха за 240 км из Нилджира. Ряды кладки латеритовых блоков притерты насухо, без цементирующего вещества.

Для того чтобы поднять крупные каменные блоки на большую высоту, создавались земляные насыпи. Для обработки  интерьера и верхнего покрытия храм засыпался внутри песком до верха. Постепенно, по мере того, как заканчивались работы, песок вынимали через дверные проемы. Ложный свод потолка был создан путем постепенного напуска горизонтальных рядов кладки. Для укрепления свода по сторонам квадрата были уложены четыре каменные балки, опирающиеся на четыре внутренних столба. Эти балки в свою очередь поддерживались снизу железной рамой.

Такой же метод возведения храмов встречается в других сооружениях Ориссы.

36. Конарак. Храм Шурья, XIII в. Рельефное изображение одного из двенадцати колес на стенах джагамохана (фото автора). Отдельно стоящие в комплексе храма Шурья статуи слонов, несущих раненых воинов (фото автора)

В храме Солнца в Конараке большой интерес представляет уцелевшее здание джагамохана — зала для молящихся и напротив него — руины изолированного квадратного здания натмандира. Джагамохан имеет форму куба (сторона 30,5 м) с ярусной крышей криволинейного очертания. На высоком постаменте (3,6 м) джагамохана изображены 12 огромных колес с восемью спицами и скачущие кони. Среди уцелевших монументальных изваяний животных выделяются по силе обобщения образа и экспрессии фигуры коня, яростно растаптывающего демона, и слона, бережно несущего в своем хоботе раненого воина (рис. 36).

Внушительный вид сооружению придает крыша с установленными на ее уступах скульптурами небольших фигурок музыкантов и танцовщиц, выполненных в смелой обобщенной манере.

В Кхаджурахо (современный штат Мадхия Прадеш) — столице раджпутских князей династии Чандела — уцелели великолепные памятники индийского средневекового зодчества, отличающиеся замечательной скульптурой. Это группа храмов, воздвигнутая между 954—1050 гг., имеет при стилевой общности с храмами северного типа свой ярко отличительный характер. Из 85 храмов (по другим источникам 80) в сравнительно хорошем состоянии сохранилось 20.

Композиция храмов в Кхаджурахо так же, как и орисских, строится из примыкающих друг к другу объемов святилища, зала для молящихся и других помещений. Каждый из этих объемов имеет свое покрытие. Над святилищем (гарбхагрихи) возвышается самая высокая башня параболического очертания, расчлененная горельефными башенками. Шикхара, чаще всего полая внутри, а иногда монолитная, завершается каменным кольцом. Зал для молящихся — мантапам, ардхамантапам (входной портик) и другие помещения имеют верх, похожий на сплющенную пирамиду; внутри пирамида образует плоский ложный купол.

В композицию более крупных храмов, таких как храм Кандарья Махадео, входят гакже антарала — промежуточное помещение между святилищем и залом для молящихся, махамантапам — дополнительный большой зал и обходной коридор.

Храмы Кхаджурахо не имеют ограды, и в этом состоит одна из их отличительных особенностей. Сгруппированные вокруг большого искусственного озера храмы Кхаджурахо, отражаясь в зеркале воды, представляли величественное зрелище.

Главная группа храмов (примерно 12) посвящена Шиве и Вишну. В стороне от них расположены джайнские храмы, отличающиеся от брахманских храмов отсутствием обходной галереи вокруг святилища, балконов и оконных проемов; их глухие стены покрыты сплошным поясом горельефных изображений.

37. Кхаджурахо. Храм Кандарья Махадео, около 1000 г. Общий вид, план: 1 — святилище; 2 — мантапам; 3 — ардхамантапам

Кхаджурахо. Храм Кандарья Махадео, около 1000 г. Фрагмент наружной стены святилища

Из всех храмов Кхаджурахо храм Кандарья Махадео признается одним из лучших среди сохранившихся на севере Индии (рис. 37). Храм поражает органичностью пластически вылепленных архитектурных форм и цельностью всей композиции, состоящей из четырех слившихся в одно монолитное целое объемов, издали похожих на увеличивающиеся по высоте горы.

Сравнительно небольшой храм Кандарья Махадео (высота его 35, длина 332, ширина 18 м), тем не менее производит впечатление довольно значительного сооружения и кажется больше, чем он есть на самом деле.

Необычная компактность храма Кандарья, стоящего на высоко приподнятой от земли платформе — стереобате, высокий цоколь, ярко выраженная устремленность кверху динамически нарастающих к вершине частей здания придают ему особую монументальность и выразительность.

Сооружения храма Кхаджурахо, как обычно, членятся по вертикали на три основные части: основание — цокольная часть, стены храма и башенное завершение — шикхара. Кроме того, эти три основные части дополнительно расчленены по вертикали и горизонтали архитектурными профилями, фризами, уступами и пилястрами, создавая постепенное нарастание ритма.

Впечатлению особой монументальности храмов Кхаджурахо несомненно способствует и общая пластически трактованная композиция всего сооружения, в которой достигнуто слияние разных по назначению объемов в одно компактное целое. Крутая лестница ведет в своеобразный портик, похожий на крыльцо — «ардхамантапам» (в храме Кандарья Махадео он состоит из двух террас), за ним следует четырехстолпный зал для молящихся — мантапам, соединенный со святилищем вестибюлем — «антарала».

Вокруг всех помещений сооружена объединяющая их в одно целое обходная галерея с выходами на балкон. Для освещения обходной галереи были устроены дополнительные проемы.

В храмах Кхаджурахо зодчие уделяли особое внимание шикхаре. В каждом отдельном случае пропорции всех ее составных частей изменялись с тем, чтобы добиться особой выразительности ее силуэта. Удивительно пластична и стройна шикхара в храме Кандарья Махадео. 

Храм Кандарья Махадео представляет прекрасный образец синтеза архитектуры и скульптуры. Архитектурные формы сами по себе необычайно пластичны. Идущие уступами простенки между балконами выглядят мощными контрфорсами, поддерживающими со всех сторон массивный горообразный башенный верх сооружения. На простенках в три ряда друг над другом размещены скульптурные изображения. Приподнятые над землей на высоту цоколя (9 м) мелкие горельефные фигурки людей и животных (высотой всего лишь от 60 до 90 см) с трудом видны снизу, а издали воспринимаются своеобразным фризом орнаментального характера. Мелкий масштаб скульптуры был принят намеренно с тем, чтобы подчеркнуть величие всего сооружения в целом.

В отличие от мрачных и суровых внутри храмов Ориссы в храмах Кхаджурахо, в изобилии покрытых внутри тонким и изящным пластическим декором, стояли статуи, украшенные золотом и драгоценными камнями. Проникающий через балконы и проемы свет постоянно создает живую игру контрастирующих освещенных и затененных поверхностей стен, колонн, статуй, орнаментального узора.

Из всех внутренних помещений наиболее просторным в индийских храмах является зал-мантапам, обычно квадратный в плане (в храмах Кхаджурахо сторона квадрата равнялась в среднем 8 м). Для перекрытия такого пролета без применения сводчатых или купольных конструкций потребовалась установка столбов в качестве дополнительной опоры.

Внутри мантапам в храмах Кхаджурахо (Кандарья Махадео, Вишванатха и других) стоят четыре каменные двухъярусные колонны с консолями большого выноса. На колонны уложены четыре архитравные балки, а сверх них — сдвинутый относительно первого ряда по диагонали второй ряд балок, поддерживающий потолок с вогнутым резным плафоном, в центре которого свисает вычурная резная каменная подвеска. Эта конструктивная система, выполненная в камне, ассоциируется с деревянной, и не исключено, что она и происходит от последней.

Вкомпонованные в капители и основание колонн скульптурные фигуры изваяны из целого куска камня. Они крепятся в соответствующем месте при помощи шипа, вставленного в отверстие и залитого раствором. В мантапам храма Вишванатха в верхней части столбов между фантастическими чудовищами, художник поместил изящные статуэтки (высотой не более 50 см) грациозно изогнувшихся небесных красавиц-апсар.

Мантапам представляет именно ту часть храма, которая обычно во всех индийских средневековых храмах (за исключением орисских) покрывается внутри в изобилии самым богатым пластическим декором. В интерьере храмов Кхаджурахо особенно много скульптуры: на колоннах, консолях, потолке. Особо тщательно обработан потолок с плафоном замысловатого геометрического рисунка в виде пересекающихся кругов. Каждый потолочный камень обрабатывался в отдельности в соответствии с общим рисунком.

Для наиболее сложной и утонченной по деталировке части сооружения избрано самое неосвещенное и недоступное для обозрения место. Так было принято в Индии с давних пор. Художественной обработке подвергаются поверхности храма не столько для обозрения молящихся, сколько для всевышнего, способного «увидеть» красоту в любом месте.

В храмах Кхаджурахо, так же как и в других индийских храмах, резьба обильно покрывает обрамления всех входных проемов, особенно портала входа в святилище. Архитектурные профили чередуются с декоративными панелями. В декоре встречаются традиционные изображения спаренных фигур животных, птиц и людей, приносящих по распространенному в народе поверью счастье.

В целом пластическое убранство интерьеров храма Кхаджурахо плохо согласуется с архитектоникой сооружения (с масштабом архитектурных деталей). Нередко интерьеры производят впечатление нагромождения разнохарактерных форм. Отдельные композиции, возможно, создавались независимо друг от друга разными мастерами.

38. Кхаджурахо. Храм Лакшмана, X в.: 1 — рельеф на наружных стенах, апсара; 2 — рельеф в интерьере, апсара и леогриф

Скульптура храмов Кхаджурахо, приближаясь по характеру к орисской, обладает своей спецификой. Для нее характерны утонченность художественных образов, особый композиционный строй, необычные позы фигур, насыщенность эротическими мотивами (рис. 38).

В целом в скульптуре отмечается общий характерный для эпохи отказ от крупных монументальных композиций, отражающих героическую тематику, и переход к измельченным формам; обнаруживается поворот от абстрактного и величественного к простому и обыденному. Хотя необходимая дань богам отдана, и здесь встречаются уже давно откристаллизовавшиеся иконографические образы богов, главным лейтмотивом звучит тема человека, его земных радостей.

Художник понимает, что для такой темы неуместен большой масштаб, идеализированно обобщенная трактовка образов, привычная постановка фигуры в иконостас или нишу. Фигура человека максимально освобождена от громоздких одежд, головных уборов, ювелирных украшений, а если они и вводятся, то с явным намерением лишний раз подчеркнуть красоту и пластичность человеческих форм.

Каждой фигуре или группе фигур отведено особое место, но рассмотреть и понять ее в отдельности, в отрыве от общего содержания невозможно. Обычно скульптура или символ главного божества, которому посвящен храм, помещается внутри святилища — в гарбхагрихе, а его рельефное изображение — на наружных стенах святилища. Все подчиненные ему персонажи, как, например, супруга Шивы — Парвати или их сын Ганеша с головой слона, или же аватары, т. е. образы животных, в которые перевоплощается бог Вишну, Шурья — бог солнца или Сарасвати — покровительница науки и искусства, бык Нанди (на спине которого обычно путешествует бог Шива), обезьяна Хануман — герой из эпического произведения Рамаяны изображаются в форме рельефов (реже статуи) на наружных стенах храма по всему периметру.

В храме Кандарья Махадео насчитывается около 900 горельефных изображений. Из них 646 находятся снаружи храма, остальные — внутри. Главное место среди изображений занимают женские фигуры, небесные красавицы-апсары, нагини — богини змей. Рядом с ними нередко фигуры мифических львов-сардулов. В большом количестве изображены мужские и женские фигуры в любовных объятиях (мотив «Майтхуна»).

С необычайной виртуозностью скульпторы и каменщики справлялись со сложными ракурсами, невероятно замысловатыми положениями, позами фигур, нередко зажатых между архитектурными формами, где-то на консолях, под карнизом или балансирующих на краю уступов крыш. Легкие и хрупкие фигуры то сливаются с вертикальной плоскостью стен, то выступают вперед, контрастируя с ней выпуклостью и упругостью форм.

У всех героинь одинаково неправдоподобны утонченная до крайности талия, геометрически шарообразная форма груди, столпообразные ноги, сильно удлиненный размер глаз. А вместе с тем каждый образ индивидуален.

По архитектуре к храмам Кхаджурахо приближаются храмы Гуджарата, XI в., расположенные на живописном полуострове Катхиавар, который нередко называют «Индийской Венецией». С незапамятных времен здесь проходили главные торговые пути, связывавшие Индию с Западом.

В храмовом строительстве Гуджаратского царства, развернувшемся в XI—XIII вв., главными заказчиками были, как правило, не государи и феодалы (как в других княжествах) , а их министры и купцы — выходцы из низших каст, сумевшие добиться раз- личными путями власти и богатства. В их руках была сосредоточена главная торговля, которую вела Индия в этот период с заморскими странами. 

В народном зодчестве Гуджарата выработались богатые традиции, основанные на виртуозном использовании дерева как строительного материала. В городах Ахмадабаде, Дабхое сохранились деревянные здания XVI—XVII вв., поразительные по изяществу рисунка и тонкости исполнения резьбы.

В интерьерах гуджаратских храмов XI в. двух- и трехъярусные колонны воспроизводят в камне деревянные конструкции поставленных друг на друга двух или трех убывающих по высоте колонн со сложными по форме изогнутыми кронштейнами, образующими некоторое подобие арок, перекинутых между колоннами.

39. Модхера. Храм Шурья, XI в. Предполагаемая реконструкция и план храма

Выдающимся среди гуджаратских храмов является храм Шурья (бога Солнца) в Модхере, созданный в XI в. (рис. 39). Тщательно продуманная объемно-пространственная композиция храмового комплекса хорошо вписана в пейзаж. Рельеф местности использован так, что возвышающийся на холме храм, отражаясь внизу в водах прямоугольного зеркала бассейна, как бы удваивается по высоте. Особенно эффектно в храме в Модхере воспринимается переход от залитого ослепительным солнцем ландшафта к главной святыне — статуе бога Шурья, скрытой непроницаемой толщей стен святилища.

Верующий сначала вступает в открытый двор, в центре которого находится бассейн, окаймленный вокруг галереями и каменными ступенями, спускающимися к воде. Затем перед верующим, поднимающимся по лестнице наверх, возникает торжественная и нарядная ажурная арка. За ней расположен пронизанный воздухом и светом павильон для ритуальных танцев. При контрастной игре света, тени и цвета обилие и изощренность пластического убранства кажутся непревзойденными. Здесь зодчий, как бы соревнуясь с самой природой, создал причудливо-фантастические формы, оживающие при вечно меняющемся освещении дня и ночи. И в дополнение ко всему исполняемые в храме музыка и танцы своим очарованием доводят верующего до полного экстаза. В следующем за павильоном зале-мантапам, в более скромном по декору и окутанном полумраком помещении все внимание верующего уже сосредоточивается на таинственно мерцающей при факелах в глубине темного святилища золотой статуе бога Шурья.

Храм в Модхере, как и многие другие гуджаратские храмы, сильно пострадал от разрушений, причиненных землетрясением и мусульманскими вторжениями.

Специфическими для Гуджарата были «города без жителей» Гирнар и Ситрунжая (около Палитаны), где сосредоточено огромное количество джайнских храмов, на территории которых не разрешалось селиться даже священнослужителям.

В Палитане, например, на вершинах двух гор расположены 11 ансамблей, называемых «тук». Они включают более 500 храмов и 7000 отдельно стоящих статуй. Каждый тук имеет главный храм, окруженный более мелкими. Храмы утопали в неслыханной роскоши; драгоценными камнями украшались не только статуи, но и инкрустировались стены храмов.

Гуджаратское царство во времена правления династии Солонки простиралось далеко на север в районы современного Раджастхана. В XI в. в горах Абу по заказу министра Бхумадева, бывшего крупным купцом и ростовщиком, был построен храм Вимала целиком из белоснежного мрамора. Храм, состоящий из двух многоколонных залов (размером 29,87x12,8 м каждый), окружен высокой стеной, к которой с внутренней стороны примыкают 52 целлы со статуями святых.

В XIII в. из мрамора были воздвигнуты храмы Ваступала и Теджпала (названные по имени заказчиков — двух братьев — министров, обладающих баснословными богатствами и властью). Эти джайнские храмы, обычно скрытые за высокой каменной стеной, простые и довольно невзрачные снаружи, неожиданно поражают роскошью и великолепием своего внутреннего убранства. Каменщики превратили интерьеры храмов в кружево из мрамора.

40. Джайнские храмы Раджастхана: 1 — Дильвара. Храм Адинатха, XI в. Фрагмент интерьера; 2 — Ранакпур. План храма, 1540 г.

Самый крупный и законченный по композиции из джайнских храмов — храм в Ранакпуре (XI в.). Прямоугольный в плане зал имеет внутри 400 столбов, поддерживающих 80 ложных куполов, покрытых в изобилии тончайшей резьбой (рис. 40).

В Гуджарате кроме храмов сохранились наиболее ранние (из известных средневековых) редкостные гражданские сооружения. К ним относятся прежде всего укрепления одного из древнейших городов Гуджарата — Дабхоя. Это ценный образец индусского фортификационного искусства.

Город стоит на равнине. После того как в первой половине XIII в. было закончено строительство стен, город принял форму, приближающуюся к квадрату с периметром 3,32 км. По углам были установлены мощные круглые бастионы, а между ними — прямоугольные. На круглых бастионах снаружи было устроено двенадцать остроконечных выступов, внутри бастионов — круглые залы с двумя концентрически расположенными рядами колонн. Стены построены из крупных блоков хорошо отесанного камня, без связующего раствора, с применением железных штырей. Высота стен до верха парапета 9 м. С внутренней стороны городских стен идет однопролетная и двухпролетная колоннада, предназначенная для бойцов.

Укрепленные двойные ворота расположены по четырем странам света. К воротам подводил расположенный под углом коридор барбакана. Ширина ворот 3,6 м, глубина проездной части 11 м. Первоначально проездная часть ворот была одноэтажной. Плоское перекрытие поддерживалось системой мощных покрытых скульптурой кронштейнов, выступающих из пилястр. Здесь в камне воспроизведена типично деревянная стоечно-балочная конструкция с кронштейнами и характерная для дерева резьба.

41. Дабхой. Городские ворота, XII—XIII вв. Общий вид и план

Главные ворота — «Бриллиантовые» (рис. 41) имеют в плане форму греческого креста, в восточном рукаве которого находилось святилище храма. Это истинно художественное произведение, прекрасно сочетающее свое утилитарно-практическое назначение с высокими эстетическими качествами. Покрытые изощренной по рисунку орнаментальной резьбой и рельефными изображениями божеств и людей ворота выглядят на фоне гладкой поверхности каменных стен подобно ювелирным изделиям. По обеим сторонам проезжай части устроены небольшие помещений, стены которых внутри покрыты росписями. С внутренней стороны ворот были вставлены мраморные плиты с изречениями придворного поэта Висалдава, датированные 1253 г.

За городскими стенами находится большой искусственный водоем, окаймленный со всех сторон каменным ступенчатым спуском к воде. Водоснабжение города осуществлялось по акведукам из близлежащих загородных источников.

В городе, поражавшем в годы своего расцвета красотой построек и благоустройством широких и озелененных улиц, насчитывалось около 40 тыс. жителей; на деревьях городских парков обитало столько же обезьян.

Искусственные водоемы, каналы, плотины, шлюзы и колодцы, имевшие большое значение в хозяйственной жизни Гуджарата, не уцелели в Дабхое. Однако по остаткам подобных сооружений в других местах можно представить, какое серьезное внимание уделяли зодчие архитектуре этих утилитарных построек, превращая их в истинно высокохудожественные произведения.

В поселке Анихилапаттане сохранился один из очень немногих общественных колодцев «баоли», построенный в 1050 г. в виде четырехэтажной галереи, возвышающейся над тоннелем с лестничным спуском к воде.

Строительство баоли было широко распространено в Гуджарате. Облицованные камнем стены тоннеля, как правило, подвергнуты тщательной архитектурно-пластической обработке. На стенах встречаются рельефные изображения жанровой и другой тематики, орнаментальная резьба. Вход в тоннель оформляется портиком или павильоном с каменными скамьями для сидения.

42. Майсур Шравана Белгола. Бассейн для омовений

43. Халебид. Храм Хойсалешвара, XII в. План храма и мантапам (фото автора)

К архитектуре гуджаратских храмов, несмотря на их яркое своеобразие, близки храмы, созданные при династии Хойсала в Майсуре. В храмовом комплексе Шраваны Белголы (рис. 42) уцелела единственная в своем роде громадная статуя джайнского святого Гомматашвары (высота 21 м), высеченная в 983 г. из монолита скалы, которую она увенчивает.

Выдающимися сооружениями эпохи явились храмы, расположенные в близлежащих городах: Халебиде, Белуре и Сомнатхпуре (рис. 43), созданные почти в течение одного столетия (XII—XIII вв.) одной школой мастеров, тесно связанной с местными традициями прикладного искусства, резьбы по слоновой кости и сандаловому дереву.

Майсурские храмы благодаря сильно подчеркнутым горизонтальным членениям и протяженности оставляют впечатление как бы стелющихся по земле, распластанных объемов. Архитектор поставил здесь перед собой задачу раскрыть перед зрителем скульптурное богатство и дать возможность полностью оценить непревзойденное по ювелирной тонкости мастерство. Архитектор намеренно избрал сложную звездчатую форму плана святилища с тем, чтобы предоставить скульптору больше плоскостей для изображений, размещенных на уровне человеческого роста. Здесь церемония обхода святилища — «прадакшина» происходит не в темном коридоре для избранных, как в других храмах, а под открытым небом, при ярком солнечном свете — вот почему майсурские храмы расположены на широкой площадке стилобата.

Цокольная часть сооружения разделена на семь самостоятельных скульптурных фризов, отделенных друг от друга глубокой прорезью. Рельефы на фризах похожи на длинные строчки, где вместо письменных знаков изображены процессии слонов, всадников, мотивы растительного мира, гротескные маски «кирттимукха», сцены из эпических поэм.

Над цоколем возвышаются крупные горельефные изображения божеств и людей. Отдельные фрагменты в богато орнаментированных нишах по ювелирной тонкости исполнения напоминают увеличенные в камне миниатюры из сандалового дерева. Богатая игра света и тени делает каменные изваяния удивительно реальными, как бы находящимися в процессе плавного торжественного движения или бешеного ритма танца.

Особая изощренность в декоре наблюдается в оформлении входа в майсурские храмы. Дверной портал, как правило, тектоничен, в нем сохраняется конструктивная основа в форме пилястр и верхнего антаблемента с богатой архитектурой профилировкой. Скульпторы свободно располагают рельефный рисунок фигур и растений.

Особенно богато декорирован вход в святилище. По обеим сторонам входа стоят фигуры стражников-дварапала в богатых, тонко орнаментированных одеждах с тяжелыми головными уборами. Напротив входа в храм помещена статуя Ганеша (или Ганапати) — бога материального благополучия.

44. Белур. Храм Ченнакесава, XII в. Интерьер. Консоль с фигурой апсары в интерьере храма

По изобилию пластического убранства интерьеров и наружных стен майсурские храмы приближаются к храмам Гуджарата и Кхаджурахо (рис. 44). Характерными для Майсура являются лишь поразительные по разнообразию форм и тонкости сложной профилировки стоящие внутри колонны. Сложность профилировки и чеканность деталей могли быть достигнуты только в результате механической обработки монолитных блоков на специальном токарном ручном станке.

Тонкости исполнения скульптурных работ (напоминающих чеканные работы по золоту и серебру) в майсурских храмах немало способствовали особые качества строительного материала «мыльного камня» или «черной роговой обманки». Камень роговой обманки обладает необычным качеством: будучи мягким при добыче из каменоломни, он постепенно затвердевает от пребывания на открытом воздухе и не поддается в дальнейшем выветриванию.

Филигранность скульптурных работ в храмах свидетельствует о тесной связи, которая издавна существовала в Майсуре между высокоразвитым прикладным искусством и архитектурой. Нередко и в наши дни ювелиры в своих работах копируют образцы архитектурных орнаментов и скульптурных изображений, иногда снимая с них даже слепки, но нужно признать, что по качеству и тонкости исполнения современные ювелиры уступают средневековым каменщикам, мастерство которых создало целый ряд легенд о божественном происхождении храмов.

45. Кундол. Храм Самбхулинга, XII в. Карниз

Майсурская скульптура имеет свой отличительный характер. Фигурам и всей композиции свойственна некоторая тяжеловесность и даже статичность, как бы сдерживающая внутреннее движение фигур, отягощенных громоздкими головными уборами, многочисленными ювелирными украшениями и тонко орнаментированной одеждой. Утонченность деталировки, характерная для миниатюр, делает майсурскую скульптуру в камне чрезмерно декоративной, да и весь пластический декор храмов вместе с изображениями богов, людей и животных похож на тонкую дорогую ткань, плотно облегающую архитектурные формы. Сквозь этот тонкий скульптурный убор отчетливо читаются архитектурные членения, профили, детали, несущая и венчающая части, т. е. цокольная часть стены и карниза (рис. 45).

На крайнем юге Коромандельского побережья господствовало могущественное государство Чола. В нем царили строгий иерархический порядок и жесткая кастовая система. Юг становился оплотом ортодоксального индуизма.

Олицетворением военной мощи и централизованной власти государства Чола на рубеже X—XI вв. были два величественных сооружения: храм Брихадешвара в Танджуре и храм в Гангаикондачолапураме. Монументальность художественного образа более ярко выражена в храме Брихадешвара в Танджуре, похожем на триумфальный памятник. Храм высотой около 60 м — самое крупное сооружение эпохи. Определившаяся при Паллавах в VIII в. храмовая композиция здесь получила дальнейшее свое логическое завершение. Доминирующим в комплексе объемом так же, как и раньше, служит святилище с поднимающейся над ним высокой пирамидальной башней-шикхарой, царящей над городом. Монументальность памятника подчеркнута крупной профилировкой мощного цоколя, сдержанностью и тектоничностью пластического декора. Благодаря членениям глухих стен на ярусы, храм не подавляет своими размерами и формами.

Танджурский храм с ярусным членением имеет сходство с многоэтажными постройками в виде ступенчатой пирамиды с уменьшающимися кверху этажами, которые рекомендуются в трактате «Манасара» при возведении дворцов и храмов. Причем во дворцах этажи реальные, а в храмах — декоративные.

Танджур. Большой храм (Брихадешвара), 1010 г. Вход в храм

46. Танджур. Фрагмент наружной стены Большого храма, 1010 г., с изображениями дварапал

Между прочим, танджурский храм Брихадешвара имеет большое сходство с сохранившимся в городе многоэтажным пирамидальным дворцовым зданием XVI в. В пластической обработке внешней поверхности храма господствуют архитектурные мотивы, т. е. раскрепованные пилястры, карнизы в форме четвертного вала, опоясывающие здание поэтажно, ниши со скульптурами божеств. Торжественному и несколько суровому облику храма соответствует строгий характер скульптуры. По сторонам входа изображены фигуры стражников — дварапал в воинственной позе с поднятой саблей в руках (рис. 46).

Внутри храма в Танджуре имеются стенные росписи с изображениями божеств и обольстительных апсар. Храм стоит во дворе, окруженном изнутри низкой колоннадой. Путь к святилищу преграждает огромная статуя священного быка Нанди в специально воздвигнутом для нее павильоне. К этому двору примыкает второй двор. В центре его по одной оси с храмом расположены входные ворота, над которыми возвышаются башни-гопурам, продолговатые в плане, с многоэтажной пирамидальной надстройкой, завершенной килевидным сводом.

В Танджурском храмовом комплексе впервые появляется огромный зал для молящихся (размерами в плане 52,5X29 м), с расположенными внутри 150 колоннами, поддерживающими плоское перекрытие. 

Храм в Гангаикондачолапураме, построенный в 1025 г., более приземист (высота около 46 м) и пластичен. Здесь впервые была воздвигнута шикхара гиперболического очертания. Такой абрис повторяли в поздних надвратных башнях-гопурам.

В принципе гопурам не меняются до конца XVII в., лишь увеличиваются их масштабы и обогащается пластический декор. Каменная двухэтажная часть служит основанием кирпичной пирамиды, сплошь покрытой скульптурой, изображающей необозримый пантеон индусских богов и их бесчисленных перевоплощений. Скульптура чаще всего выполнялась из ярко раскрашенной терракоты или цветной поливной керамики.

V—XIII века были периодом активного храмового строительства, оставившего выдающиеся памятники архитектуры и пластического мастерства.