В целом островные ступы воздвигались по плану, самой ступе и всему сопровождающему ее архитектурному ансамблю придавалась особая четырехчленная структура, которая символизировала модель вселенной [E.С. Сeмeка, указ. соч., стр. 120—122.]. Это представление, характерное и для индийских ступ, было связано с очень древней эпохой. Кроме того, три главные части ступы (основание, купол и навершие) связывались также с представлением о тройственности мира (подземный, земной и небесный). Ряд данных позволяет говорить о добуддийском происхождении ступы. Погребальные сооружения, существовавшие на острове до проникновения буддизма, сделались объектом религиозного поклонения буддистов и стали выполнять важную ритуальную функцию — в них клали священные останки Будды и его верных последователей.

Буддхагхоша, известный буддийский ученый и комментатор, писал о том, что ступы существовали до прихода на остров Махинды и были связаны с добуддийскими верованиями — верой в местных духов — якш («якха»). Они восходят, очевидно, к погребальным холмам, сложенным из камня.

Основанная при Деванампиятиссе, Тхупарамадагаба неоднократно реставрировалась и переделывалась, например, в VII и в XIII вв., а настоящий вид получила после реставрации в 1862 г. Ее купол теперь не в форме колокола (гхантакара), как многие другие, а, по сингальской классификации, в виде пузыря (буббулакара). Тхупарамадагаба сложена из кирпича и облицована белым мрамором. У нее тройной круглый базис, под которым круглая платформа диаметром 50,2 м и высоты 3,5 м от уровня почвы. Высота дагабы — 19 м. В зените основного объема дагабы возвышается квадратная в плане надстройка (хатара-котува) и на ней — кольчатый шпиль с семью делениями, означающими символические зонты. В массиве купола (главного объема) ступы имеется маленькая реликварная камера. Судить с достоверностью о первоначальном виде Тхупарамадагабы теперь невозможно, поскольку все деревянные части постройки исчезли полностью, да и каменные столбы сохранились частично. Однако архитектура местных дагаб почти не изменялась даже в течение многих столетий. Поэтому архитектура современных ступ позволяет в общих чертах представить и древние образцы [А. Ваreau, La vie et l’organisation des communautés bouddhiques modernes de Ceylon, Pondichery, 1957].

К периоду Дуттхагамани относится постройка «Великой ступы» (Махатхупа) — одного из величественных и самых почитаемых буддийских сооружений острова (современное название — Руванвелисая). Согласно традиции, в ступе хранятся самые священные реликвии. После Дуттхагамани ступа многократно достраивалась и перестраивалась. В XI в. после нашествия Чолов многие дагабы были разрушены, но затем вновь восстановлены. «Великая ступа» достраивалась, обновлялась вплоть до настоящего времени.

В «Махавамсе» сохранилось очень интересное описание торжественной закладки ступы при царе Дуттхагамани. На этот праздник прибыли, согласно хронике, буддийские миссии из других стран, в том числе даже из Парфии [Б.A. Литвинский, Махадева и Дуттхагамани (о начале буддизма в Парфии).—„Вестник древней истории“, 1967, № 3.]. «Махавамса» (XXIX) рассказывает, как царь отдал приказ выкопать землю до глубины нескольких метров, чтобы сделать для укрепления ступы основание. Затем он приказал воинам доставить круглые камни, хорошенько разбить их молотками и для большей прочности основания утоптать этот слой камней при помощи огромных слонов, ноги которых были защищены кожаными башмаками. На камни была наложена особая маслянистая глина, а на нее снова слой кирпичей, затем грубый цемент и киноварь, поверх этого железная сетка, горный кристалл, а затем, наконец, слой камней, скрепленных особой маслянистой глиной (XXIX. 8—13).

Структура подобного основания, предназначенного нести огромную тяжесть, удивительно напоминает армированный бетон. Хотя описание хроники не являлось, очевидно, отражением действительного хода строительства, но оно ясно указывает на высокий уровень строительного искусства.

«Махавамса» рассказывает также, как «царь вместе с государственными чиновниками, в парадных одеяниях, сам пленяющий всех великолепием своего царского убранства, окруженный сонмом поющих и танцующих женщин, соперничающих красотой с небесными нимфами, наряженных в разнообразные украшения, в присутствии сорока тысяч человек, сопровождаемый музыкантами, направился на это место, чтобы собственной царской рукой заложить первый кирпич в постройку». Далее в хронике дается описание сооружения самой ступы (XXX).

Сперва насыпали платформу, облицованную с боковых сторон камнем, поддерживаемым каменной щебенкой и галькой (без извести); внутри вся платформа была заполнена землей и битым кирпичом до уровня парапетной плиты на окружающей платформу стенке. Поверх земли платформа была замощена камнем. Затем в середине платформы был намечен круг наружного очертания ступы и построено ее основание. На этой стадии работы обычно воздвигались из кирпича реликварные камеры, и после помещения в них священных предметов они покрывались каменными плитами. Из описания «Махавамсы» можно предположить, что имеются в виду реликварии, делавшиеся не в теле купола (геба) ступы, а в вахалькадах. Потом воздвигалась вся ступа с навершием (илл. 2). Поверхность ее покрывалась толстым слоем белой штукатурки (подобной индийской «чунам»), которая тщательно полировалась до блеска; иногда детали покрывались краской и золотились. Огромная полусфера поражала сияющей чистотой и блеском. Сингальские ступы больше индийских, но гораздо меньше украшены (например, по сравнению со ступами в Санчи и Амаравати) [Percy Brown, Indian Architecture (Buddhist and Hindu), Bombay, 1942, p. 201.]. Кирпич, применявшийся здесь в древности, был больших (как и в Индии) размеров, достигая 42,5 см в длину, к XII в. он уменьшился до 30 см.

В XIX в., когда на «Великую ступу» обратили специальное внимание, она была в руинах и поросла деревьями и кустами. В 1893 г. Руванвелидагабу начали реставрировать и впоследствии у нее на шпиле установили навершие из драгоценностей, подаренное буддистами Бирмы. Теперь диаметр тела ступы равен 91 м. Ее высота, по некоторым данным, была столь же огромной, но теперь — 54,6 м (без шпиля). Тело ступы в общем близкое к полусфере, но с неточно полукруглыми очертаниями — тип буббулакара. Квадратная надстройка — хатара-котува — увенчана высоким коническим шпилем простой формы с остроконечным навершием. Позднейшая надстройка по форме, деталям, цвету и пропорциям не соответствует лаконичной мощи основного объема дагабы. Она возвышается на двух квадратных мощеных платформах, 144,5 м в поперечнике, расположенных ступенчато одна на другой. С четырех сторон на платформу ведут широкие ступени. Ее боковые стороны оканчиваются стенкой, украшенной снаружи сплошным рядом скульптур слонов ввидепротом: у них выступают из плоскости стены только головы с хоботами и передние ноги. Ограда называется хасти-пракара («слоновая стена»). Ввиду того, что Руванвелидагаба переделывалась, особенно сильно начиная с последней четверти XIX в., судить о ее первоначальном облике возможно разве только по миниатюрной дарственной ступе, поставленной на террасе Руванвелидагабы. Это превосходная в пропорциях ступа, на тройном круглом ступенчатом основании. Ниже — квадратная платформа. Купол приближается к типу буббулакара. Квадратная хатара-котува и шпиль очень пропорциональны. В реликварной камере, помещающейся в массиве сплошной кирпичной кладки «Великой ступы», археологи нашли лотосовый реликварий с золотыми листьями. Согласно «Махавамсе», царь Дуттхагамани приказал в середине камеры установить дерево Бодхи из драгоценных камней и драгоценных металлов. На «стволе» были изображены цветы и ряды четвероногих животных и гусей (XXX. 62—66).

К эпохе Дуттхагамани традиция относит сооружение Мирисаветидагабы, в которую были положены священные реликвии. Согласно «Махавамсе» (XXVI), строительство ступы велось в течение трех лет и стоило огромных средств (XXVI. 25). В настоящем виде диаметр основного объема дагабы у основания равен 51,2 м. Высота ее в древности достигала около 61 м. Гаджабаху I расширил дагабу и обеспечил деньгами приданный ей монастырь. Несмотря на перестройки, основной вид сооружения сохранился. Правда, исчезла надстройка в зените ступы, но полностью уцелел трехъярусный базис. Под ним лежит круглая платформа, и на нее ведут два коротких марша широких ступеней. Основной объем очень внушителен и своеобразен по форме: он лишь слегка суживается кверху и усечен так, что наверху получается широкая плоскость. У Мирисаветидагабы сохранились вахалькады (илл. 4). Это небольшие ответвления от тройного основания (тримала) ступы. От нижнего кольца трималы к ним ведет короткая лестница, а через них доступ открывается на верхнее кольцо основания ступы. По назначению вахалькады представляли собой род однокамерных часовенок или реликвариев. Они пристраивались с четырех сторон света и представляли собой наиболее богато разработанные декоративные детали окружения ступы, будучи украшены пилястрами, орнаментированными стелами, скульптурными фризами с изображением гениев, музыкантов, животных. Прототип вахалькад усматривают у ступы в Амаравати (Индия, штат Мадрас) II в. Там они служили платформами для пяти свободно стоящих колонн (ариака), являвшихся объектом поклонения.

Открытая в 1934 г. в Михинтале Кантакачетия (илл.4) — один из древнейших архитектурных памятников острова, позволяющий судить о сложении местных скульптурных и архитектурных традиций. К сожалению, до сих пор нет точных данных о датировке Кантакачетии. Название «Катакачета» упоминается в надписи I в. н. э., обнаруженной недалеко от места, где теперь находится ступа. Это позволяет относить существование ступы к периоду, предшествующему I в. н. э.; в «Махавамсе» (XVI.12) говорится, что царь Деванампиятисса начал строить 68 каменных пещер около того места, где позже находилась Кантакачетия. Можно предполагать, что основание Кантакачетии произошло примерно во II в. до н. э. или даже раньше [J.M. Senaveratna, Guide to Mihintale, Colombo, 1952, p. 12.]. По своим размерам эта ступа хотя и меньше высочайших ступ в Анурадхапуре, но все же размеры ее довольно значительные: окружность более 120 м, высота 12 м, а первоначально, как предполагают ученые, достигала 30 м.

Самыми крупными на острове являются дагабы Анурадхапуры — Джетавана и Абхаягири (илл. 5). Джетаванадагаба, пожалуй, и самая огромная буддийская ступа, которая была построена в странах буддийской культуры. Она больше почти всех египетских пирамид и содержит около двадцати миллионов кубических футов кирпича. Чтобы держать такую тяжесть на почве, под ступой устроен кирпичный фундамент толщиной в 8 м, который в свою очередь покоится на слое бетона.

Джетаванадагаба была построена в пределах монастыря Махавихары в период правления царя Махасены (334 — 361 г. н. э.) в качестве дара секте сагалика. Это был период острых столкновений между разными буддийскими сектами, сконцентрировавшимися в двух главных монастырях — Махавихаре и Абхаягири. Сейчас Джетаванадагаба, как и Абхаягири, представляет собой огромный деформированный холм, поросший лесом и несущий в зените массивную квадратную «хатара-котува» и на ней остатки шпиля.

Высота дагабы теперь равна 70,5 м, диаметр основания 113 м. Судя по «Махавамсе», первоначальная высота достигала 122 м.

В настоящее время Джетаванадагаба производит впечатление своими внушительными размерами. Согласно хронике, Джетаванадагаба была создана при царе Валагамбаху около начала нашей эры. Фа-сянь сообщает легенду, слышанную им от монаха монастыря Абхаягири, что дагаба была построена на месте, где сохранился «отпечаток ступни Будды». Таким образом, ступы Шри Ланка, как и в Индии, имели и мемориальное значение. Ступы, хотя сами по себе и являются простым видом архитектуры, но, представленные в полном комплексе с огражденной платформой, украшенными лестничными маршами и красивыми вахалькадами, могут считаться весьма законченным, гармоничным и интересным комплексом построек. Относительное представление об этом могут дать разве только Руванвелидагаба и Тхупарамадагаба, но и то далеко не в первоначальном виде: ни одна древняя ступа Шри Ланка не осталась пощаженной завоевателями и временем.

Иногда дагабы воздвигались на вершинах холмов или скал, где по сторонам высекались пещеры для статуй Будды или жилья монахов. Если у больших ступ было тройное основание, то у малых оно было только одно. Реликварные камеры были разного размера, и их устраивалось несколько. Нередко одна камера, квадратного плана, помещалась на уровне нижнего кольца трималы, большая — в массиве основного объема ступы и еще одна небольшая, тоже квадратная,— на уровне надстройки (хатара-котува), над зенитом купола. Иногда около главных реликварных камер устраивали побочные. Только наличие в теле ступы священного объекта — реликвии Будды или его статуи — делает ступу «одушевленной», то есть священной. На стенах некоторых камер сохранилась живопись, посвященная событиям из жизни Будды. Кроме того, в стенах делались небольшие ниши, где обычно помещались статуэтки Будды.

Раскопки ранних ступ Шри Ланка обнаружили захоронения в земле с четырех сторон маленьких бронзовых фигурок зверей, символизировавших, как и в Индии, стороны света. Такими животными были: лев — символ севера, лошадь — юга, слон — востока и бык — запада. Иногда статуэтки указанных животных вкладывались вместе с реликвиями во вместилище с девятью отделениями, называвшееся «янтрагхара», и ставились под камнем основания.

Ступы в поздний период Анурадхапуры уже не были так грандиозны, как высочайшие дагабы, воздвигнутые ранее, при Дуттхагамани или Махасене. Большинство ступ в период VIII—IX вв. было небольшого размера. В целом общий план постройки ступ сохранился, но появились и нововведения. Раньше основания грандиозных ступ были, как правило, круглыми, теперь же они воздвигались на платформе прямоугольной формы. Появились и особые ворота, широкие входы с лестницами, специальные дорожки для процессий, по которым обходили ступу верующие [„History of Ceylon“, p. 396.]. Камень почти полностью заменил дерево в строительстве колонн. Ранние ступы для защиты от климатического воздействия снабжались навесом в виде купола на столбах, превращающим постройку в храм типа вата-да-ге. Под этой защитой находилась ступа, статуи Будды и алтари для приношения им цветов. Перекрытие вата-да-ге покоилось на концентрических рядах столбов, на капители которых клались деревянные балки. Оно, очевидно, не могло быть иной формы, чем куполообразное, и делалось на деревянных резных стропилах. Каменные столбы сохранились у Медиригиридагабы и Тхупарамадагабы.

Вата-да-ге вокруг ступы в Медиригирии — один из лучших, «классических» образцов этого рода архитектуры древней эпохи. Его руины открыл в 1897 г. X. Белл и впервые опубликовал, назвав «архитектурной жемчужиной».

Под одним из столбов археологи обнаружили заложенную туда при строительстве тонкую золотую пластинку. На ней выгравирован буддийский текст шрифтом, применявшимся в VII в. Эту дату подтверждают и хроники: они сообщают, что этот «круглый храм» построен в царствование Аггабодхи IV, то есть в VII в.

Здесь, как обычно, основой «круглого храма» (вата-да-ге) является ступа. Ее диаметр равен 7,9 м, а всего храма— 19,2 м. Ступа окружена тремя концентрическими рядами восьмиугольных каменных столбов со слегка вогнутыми гранями. Их высота от центра к окружности понижается, и это указывает, что их назначением было нести перекрытие купольной формы. Во внутреннем кольце они имеют высоту 5,2 м с капителью, во втором ряду — 4,9 м, а в наружном кольце — 2,4 м. Внутреннее кольцо, состоящее из 16 столбов, тесно охватывает ступу, отступая от него всего на 0,52 м. Второй ряд — из 20 столбов — отступает от первого на 1,9 м. В наружном ряду 32 столба, отстоящих на 4,4 м от второго кольца. Капители столбов подобны таковым у Тхупарамадагабы в Анурадхапуре.

Между вторым и третьим от центра рядами столбов проходит кирпичная стена, которая первоначально была выше столбов наружного кольца. В ней имеются четыре входа, ориентированных на стороны света. В одной линии с наружным рядом столбов сделана еще одна (низкая) ограда. Такое же устройство повторяется у вата-да-ге в По- лоннаруве XII в. На этой наружной стене вырезан узор, изображающий ограду вроде «ведики» у Большой ступы в Санчи (Индия) III—II вв. до н. э.; у полоннарувского круглого храма узор на стене иной.

От основания ступы по четырем сторонам отходят постаменты (асана), на которые поставлены четыре огромные статуи Будды, сидящего в позе размышления, лицом к четырем входам: с севера, юга, востока и запада. Купольное перекрытие, поддерживаемое столбами и упомянутой кирпичной стеной, вначале было деревянное, а затем исчезло, как и у всех построек Анурадхапуры, Полоннарувы и других мест. Вход в этот «круглый храм» в Медиригирии ведет с северной стороны по двухмаршевой лестнице монументального вида и состоящей из 27 каменных ступеней.

Храм типичен для этого вида островной архитектуры, хотя и отличается некоторым своеобразием. По пропорциональности и архитектурно-художественным качествам с вата-да-ге в Медиригирии может сравниться только «круглый храм» в Полоннаруве.

Меньших размеров «круглый храм» сохранился в Ану¬радхапуре, называемый Ланкарама (позже термином «вата-да-ге» стали называть вообще круглые постройки в виде ограды, с низкими, иногда тростниковыми, стенками, делавшейся вокруг ступы или какого-нибудь другого объекта).

Вата-да-ге являлся особым видом «дома останков» (дхатугхара). В хрониках сообщается о постройке «дома останков» в монастыре Абхаягири при царе Махасене. Их число постепенно увеличивалось.

Среди буддистов почитались как останки праха Будды, так и его учеников и верных последователей. Наиболее священными на Шри Ланка считались зуб Будды, его волосы, личные вещи (его горшок для подаяний). 

Согласно преданию, при Киттисиримегхаване (Киртишримегхаварне), правившем в VI в., на Шри Ланка из Индии была привезена реликвия зуба и помещена в здание Дхаммачакка («Колесо Закона»), построенное еще при Деванампиятиссе и называемое в настоящее время «домом реликвии зуба».

Агбо I украсил храм драгоценными камнями. Он был сожжен при вторжении войск южноиндийской династии Чолов и восстановлен Махиндой IV. Сейчас от храма остались только квадратные в сечении столбы, стоящие на невысокой платформе. Культ зуба был связан с махаянистскими сектами острова.

Согласно «Махавамсе» (39. 50—51), священные останки волос (кесадхату) Будды были принесены на остров в период правления Моггалланы I (496—513 гг. н. э.). На Шри Ланка господствовала хинаяна, с которой связано большинство культовых построек, но встречаются также и постройки, связанные с махаяной. Например, Индикатусаядагаба в Михинтале. Около нее откопаны медные пластинки с надписями, взывающими к праджнапарамитам — принципам высшей духовной мудрости, культ которых был связан с махаяной. Ступа эта датируется по характеру шрифта надписей VIII в. Китайский буддийский паломник VII в. Сюань-цзан упоминает виденную в Анурадхапуре общину последователей школы махаяны. Говоря о монастырском комплексе периода Анурадхапуры, следует сказать и о «доме образа» (патимагеха, патимагхара), специальном здании, где устанавливалось изображение Будды. В первый период появления буддизма на острове «домов образа» еще не существовало, так как не развился культ поклонения Будде и не было его скульптурных изображений. Интересно, что в «Махавамсе» (глава XV) при изложении предложенного Махиндой плана строительства монастыря Махавихары ничего не говорится о «доме образа», хотя отмечены и ступа, и дерево Бодхи, и т. д.

Судя по хроникам и запискам Фа-сяня, в V в. «дома образа» уже существовали. В период же Полоннарувы «дома образа» становятся одной из важнейших частей монастырского комплекса.

Другим видом архитектуры были храмы дерева Бодхи (дерева Бо, из породы пипала, под одним из которых в Бодх-Гае, по преданию, сидел Будда в размышлении, когда его озарило просветление). Сейчас на Шри Ланка дерево Бодхи составляет часть каждого буддийского монастыря. Как и в древности, ему поклоняются верующие буддисты.

После Деванампиятиссы многие правители острова забо¬тились о сохранении священного дерева, и об этом мы встречаем многочисленные сообщения в «Махавамсе».

Впоследствии дерево Бодхи стали сажать и в других религиозных центрах Шри Ланка и класть под ним трон победы — плиту (ваджирасана) в память места, где сидел Будда в Бодх-Гае. На эти плиты стали ставить статую Будды. Вокруг дерева, статуи и других объектов делались ограды со специальным входом: такое сооружение называлось бодхигхара («дом Бодхи»). В хрониках имеются указания на строительство «дома дерева Бодхи»; сообщается, например, что царь Махасена построил бодхигхару в известном монастыре Абхаягири. Судя по материалам хроник, бодхигхара и в древности представляла собой ограду вокруг дерева Бодхи, защищавшую только часть дерева. Крыши это строение, как правило, не имело. Четыре специальных входа к воротам (торана) вели к месту, где стояло дерево. Кроме того, устраивалась каменная платформа (веди), на которой верующие поклонялись священному дереву. Любопытное сообщение имеется в «Махавамce» (37.31) о том, что при царе Махасене две бронзовые статуи Будды были поставлены в «храме дерева Бодхи». Интересная бодхигхара сохранилась в деревне Нилакгаме (округ Курунегала). Массивная стена квадратного плана, несколько выше человеческого роста, окружает открытый дворик. В него ведут несколько ступеней и крытый вход.

Развился и культ отдельного почитания трона Будды, когда каменная плита клалась не под дерево Бодхи, а самостоятельно. Над ней устраивалось нечто вроде вата-да-ге, и такое сооружение в целом называлось «асанагхара» («дом трона»). Иногда асанагхары бывали не круглыми, а прямоугольными в плане. В двух местах от них сохранились остатки: в Пулукунаве (округ Баттикалоа) и в Катуваннаве (округ Курунегала), где уцелели каменные столбы вокруг лежащей плиты.

В монастырском комплексе важное место принадлежало «дому упосатхи» (упосатхагхара). В известном монастыре Махавихаре была построена Лохапасада — «медный дворец», служивший «домом упосатхи». Сейчас с этим сооружением связывают 1600 гранитных колонн, которые сохранились в Анурадхапуре недалеко от священного дерева Бодхи.

В «Махавамсе» сохранилось довольно подробное описание Лохапасады, построенной, по традиции, при царе Дуттхагамани. Согласно хронике, размеры стен были одинаковыми со всех четырех сторон (100 локтей с каждой стороны), такова же была их высота. Хроника указывает, что «здание было в девять этажей и в каждом сто комнат с окнами. Все комнаты были выложены серебром, а их коралловые «ведики» украшены различными драгоценными камнями, благодаря которым искрились цветы лотоса на ведиках. «Махавамса» следующим образом описывает постройку: «Окруженный прекрасной оградой с четырьмя воротами пасада сиял в своем великолепии, как зал 33-х [божеств] в небесах. Весь пасада был покрыт пластинками меди и отсюда его имя — «медный дворец» (41, 42). Однако на основании «Махавамсы» можно заключить, что Лоха-пасада был не дворцом, а домом упосатхи, где во время церемонии в девяти этажах находились монахи, размещенные согласно степени их духовного положения и религиозной «святости».

Большая часть постройки была из дерева, с орнаментом, инкрустированным драгоценными камнями и слоновой костью. Этот непрочный материал стал добычей огня во времена царствования Саддхатиссы. Позже он восстановил постройку, но ограничил ее семью этажами. В IV в. н. э. «медный дворец» опять сгорел и вновь был отстроен, но имел уже пять этажей.

Сопоставляя сведения «Махавамсы» с тем, что установлено археологическими исследованиями остатков здания, можно восстановить следующий облик постройки. Девять этажей монастыря суживались кверху, образуя ступенчато- пирамидальное строение. Крыши были из терракотовой черепицы в форме деревянной дранки, но вершина здания увенчивалась куполом, покрытым золоченой бронзой. Общая высота «медного дворца» достигала примерно 37 м. Археологи считают, что прототипом его мог служить скальный монолит Дхармараджа-ратха в Махабалипураме (Индия, штат Мадрас). Этот храмик представляет собой в миниатюре схему большого деревянного буддийского монастыря, где уменьшающиеся кверху этажи обнесены круговыми рядами келий, а на вершине возвышается купол. Столбы нижнего этажа — остатки от обширного гипостильного зала, где монахи и проповедники собирались для общих церемоний. Позднебуддийская традиция сообщает, что нижний этаж служил залом для проповедей. В каждом из следующих этажей находились ряды монашеских келий, доступ к которым открывался из внутреннего центрального «двора» (большого зала) или из узких проходов. Задние стенки келий образовывали наружные контуры монастыря.

Постройка была окончательно разрушена при вторжении войск правителей Южной Индии династии Чолов в XI в. Затем она была восстановлена, судя по «Махавамсе», при Паракрамабаху Великом (1153—1186). При этом хроника впервые упоминает о 1600 колоннах.

В настоящее время мы видим очень тесно поставленные колонны разного типа, представляющие собой пестрое сборище сооружений позднего времени; некоторые из колонн отесаны очень грубо и, очевидно, первоначально служили для укрепления кирпичных или глиняных стен, некоторые имели, вероятно, капители, так как сохранился шип для их присадки. Среди колонн есть и такие, которые поставлены кверху своими грубо обработанными основаниями. Отесанные колонны археологи датируют периодом между V и X вв.

Явно, что колонны были собраны отовсюду, и даже камни в основании здания были взяты из различных, более древних построек.

В целом постройки, связанные с монастырскими комплексами, дагабами и прочими культовыми сооружениями, были многочисленны и разнообразны. К сожалению, несмотря на свидетельства хроник, остатки архитектуры и археологические раскопки, восстановить начальный облик этих построек — задача сложная и часто невыполнимая [V.A. Smith, A History of Fine Art in India and Ceylon, 2 ed, Oxford, 1930.].

Кроме чисто религиозных построек в эпоху Анурадхапуры существовало и большое число сооружений гражданского характера. Прежде всего это царский дворец в Анурадхапуре и связанные с ним постройки.

Из письменных источников можно предположить, что царский дворец первоначально, до передачи парка Махамегха буддийской сангхе, находился на территории этого парка. Ученые, однако, до сих пор не пришли к единому мнению о локализации царского дворца. Различные правители строили себе дворцы в разных частях огромного города, но хроники, к сожалению, не оставили их подробных описаний. В результате археологических раскопок, проведенных под руководством С. Паранавитаны, во внутреннем городе были открыты остатки строения, которые ученый склонен идентифицировать с остатками дворца царя Виджаябаху I (1059—1114). План раскопанного дворца напоминает дворец царя Паракрамабаху в Полоннаруве. Даже остатки позволяют говорить о том, что дворец состоял из нескольких этажей; центральное пространное помещение было окружено большим числом комнат и подсобных помещений. Стены главного строения были покрыты штукатуркой и раскрашены. Перед входом открыт короткий лестничный марш с широкими ступенями. По сторонам две стелы с горельефными фигурами «стражей врат».

Недалеко от дворца было открыто строение, служившее залом общей трапезы для буддийских монахов, которые получали здесь пищу в качестве подношений из царского дворца. О существовании такого зала упоминал в своих дневниках Фа-сянь.

Среди гражданских построек уцелели остатки строения, известного как дворец царицы (бисомалигая). Весь комплекс состоял из пяти строений — в центре основное здание и по четырем сторонам небольшие помещения. Сохранилось несколько колонн, которые, возможно, поддерживали деревянную крышу.

Одним из замечательных достижений ранней островной архитектуры является дворец царя Кассапы I, построенный в конце V в. на вершине огромной скалы в Сигирии. Это целый комплекс построек, в том числе серия оборонительных сооружений, окружающих скальный город внизу (ров, мощные каменные стены), каменные лестницы, ведущие наверх, и тщательно укрепленные многочисленные постройки наверху, свидетельствующие о продуманном плане строительства. Наряду с царской цитаделью на высоте в 183 м были разбиты парки, сделаны специальные террасы, вырыты водоемы. Всемирно известные фрески Сигирии выполнены на отполированной стене, получившей название «зеркальной».

Анурадхапура просуществовала фактически до XI в. — до нашествия войск чольских царей, которые разорили многие памятники архитектуры и искусства. Сингальские правители и после этого производили реставрацию памятников старой столицы, но она уже никогда не могла восстановить свою былую славу процветающего города.

Главным городом и центром культуры стала Полоннарува (древнее название Пулаттхинагара) — столица сингальских царей, начиная с Виджаябаху I, который сверг династию Чолов; основание города относится к VIII в.; однако Пулаттхинагара впервые упоминается в текстах VII в.

Вместе с тем Анурадхапура продолжала оставаться и после ее разрушения Чолами в глазах правителей Шри Ланка священным городом, подлинной столицей. Даже Паракрамабаху, с именем которого связан расцвет Полоннарувы, восстановил некоторые памятники в Анурадхапуре. Это рассказывают нам древние хроники. Согласно, например, «Чулавамсе» (76.104—106) царь приказал восстановить Ратанавалукачетию (Махатхупу, или Руванвелисаю). Но так как столица была перенесена из Анурадхапуры в Полоннаруву, сохранению памятников архитектуры уже не уделялось того особого внимания, как раньше. Некоторые скульптуры и архитектурные детали, как и строительный материал, от разрушающихся зданий переносились в Полоннаруву.

Основание последней совпадает с окончанием древнего, так называемого «классического» периода. Период Полоннарувы связан уже со следующим — средневековым периодом в истории культуры Шри Ланка.

Наибольшее количество памятников архитектуры и монументальной каменной скульптуры падает на время расцвета Полоннарувы как столицы, начиная со второй половины XII в. — царствования Паракрамабаху Великого. Свое значение столицы Полоннарува сохраняла по 1290 г., хотя до XI в. были, как уже отмечалось, небольшие перерывы, связанные с вторжением чужеземных войск. Все, что было создано в этом городе с VIII по XIII в., представляет собой расцвет средневекового искусства Шри Ланка как в области архитектуры, так и в изобразительном искусстве.

Виджаябаху I утвердил власть сингалов на Шри Ланка, и буддизм снова стал официальной религией государства. При нем, как свидетельствуют хроники, начали восстанавливаться разрушенные Чолами архитектурные комплексы. Паракрамабаху I также вел большое строительство памятников (в том числе архитектурных), буддийских по своему характеру. Об этом свидетельствует «Махавамса» и уцелевшие памятники Полоннарувы. Преемник Паракрамабаху Нишшанкамалла (1187—1196) пытался за короткий период своего царствования затмить в строительстве самого Паракрамабаху, но его сооружения возводились наспех и отличались больше грандиозностью масштабов, чем совершенством форм. По своим размерам Полоннарува в два раза превосходила Анурадхапуру, но строилась новая столица также по плану. Как и Анурадхапура, Полоннарува называлась в хрониках городом четырех ворот (чатудвара), хотя имеются указания на строительство при Паракрамабаху четырнадцати ворот. В хрониках описывается сооружение различных укреплений в Пулаттхинагаре («Чулавамса», 60. 2—3). Царь Виджаябаху построил высокую и прочную стену, которая была затем оштукатурена. Перед стеной находился глубокий ров. Еще более внушительными были оборонительные сооружения при Паракрамабаху. Главную стену окружали еще три другие стены [W. Geiger, Culture of Ceylon in Mediaeval Times, Wiesbaden, 1960, p. 53.].

Буддийская архитектура эпохи Полоннарувы, хотя и сохранила многие традиции периода Анурадхапуры, приобрела и новые специфические черты. В период Полоннарувы буддийские монастыри продолжали строиться по строго разработанным канонам, представляя собой целый комплекс разнообразных сооружений со своеобразной планировкой. Здесь, как и в других местах, монастыри состояли из дагабы, «храма дерева Бодхи», «дома образа», «дома останков», «дома упосатхи» и т. д.

В Полоннаруве самая обширная дагаба была построена при Паракрамабаху — Дамила-тхупа («дравидийская ступа»). Она называется так, поскольку была построена пленными, которые находились на острове после победы над южноиндийскими войсками. Окружность ее основания превосходит размерами все другие ступы Шри Ланка. Купол, поставленный на профилированное основание, усечен в зените и производит впечатление незаконченного сооружения. Своеобразие ступы состоит в том, что на ее верхней площадке поставлена вторая, меньшая ступа, имеющая спиральную лестницу вокруг купола. Можно предположить, что в процессе строительства оказалось, что возвести ступу до намечавшейся высоты по техническим причинам не удастся и, чтобы придать ей законченный вид, на ней была построена малая ступа.

Между VII и X вв., в период Полоннарувы, появляется новый тип ступы: небольших размеров, с сильно профилированной базой и с удлиненным кверху телом (основным объемом) — форма, называемая «гхантхакара» (колоколообразная).

Однако построенная при Паракрамабаху I ступа Киривихара (илл. 9) еще подражает огромным ступам раннего периода (эпохи Анурадхапуры) и имеет купол в форме пузыря — тип буббулакара. Ее высота до сломанного навершия — 24,4 м. Эта ступа поставлена на тронной террасе (песава). В старом стиле была и Ранкотвихара, которую воздвиг Нишшанкамалла; она достигает 38 м высоты. В древности эта ступа называлась Руванвели, как и знаменитая ступа в Анурадхапуре, и имеет сходство с последней и по архитектуре. Согласно «Махавамсе», Нишшанкамалла украсил четию золотым конусом. Обе ступы построены целиком из кирпича. Облицовка из известняка, применявшаяся в древности, здесь отсутствует.

Традиция сооружения круглых в плане храмов (вата-да-ге) продолжалась в Полоннаруве. Здесь сохранился один из прекрасных его образцов XII в., и мы можем иметь о нем довольно полное представление. Храм не был целиком перестроен, как это случалось со многими постройками Анурадхапуры. По стилю он явно тяготеет к образцам древнего периода Анурадхапуры, свидетельствуя о том, что зодчество Полоннарувы, как отмечалось, во многом являлось естественным развитием, а иногда и прямым продолжением традиций архитектуры эпохи Анурадхапуры.

Вата-да-ге в Полоннаруве (илл. 10) — одна из наиболее пропорциональных и во всех отношениях гармоничных построек средневекового Шри Ланка. На круглой террасе воздвигнута кирпичная стена, окружающая небольшую дагабу. Отступя от нее, ближе к наружному краю террасы, и оставляя место для традиционного кругового обхода верующих буддистов, проходит невысокая ограда со столбами. Археологи считают, что здание имело деревянное перекрытие купольной формы, выложенное изразцами. Оно поддерживалось стеной и столбами наружной ограды. Все сооружение поднято на широкую круглую платформу, на которую ведет лестница (илл. 11). Далее с круглой платформы на круговую обходную дорожку террасы и во внутреннее помещение храма ведет вторая, более крутая лестница. Наружная ограда (со столбами) украшена двумя поясками рельефных фигур; в верхнем фризе изображены карлики — духи природы, в нижнем — львы.

В основе концентрического плана вата-да-ге Полоннарувы есть общие черты с таковыми у Тхупарамадагабы в Анурадхапуре, которая в текстах той эпохи тоже именовалась вата-да-ге, и Ланкарамы в Анурадхапуре.

Культовые постройки в Полоннаруве располагались, как и в древности, целыми комплексами, и около описанного «круглого храма» находятся в непосредственной близости «дом восьми реликвий», Нишшанка Лата Мандапая и другие постройки. Зодчие Шри Ланка были очень искусны в создании художественных архитектурных ансамблей.

Нишшанка Лата Мандапая совершенно необычен для архитектуры сингальского буддизма. Прямоугольная в плане каменная ограда окружает возвышенную террасу, на которой размещена группа гранитных колонн со стволами изогнутой формы, подражающей извилистому стеблю лотоса, и капителями, похожими на раскрывающийся бутон этого священного цветка (илл. 12). Колонны, очевидно, несли деревянное перекрытие, но имели и явное символическое значение: лотос — один из важнейших символов буддизма, означающий чистоту, его цветок служил для жертвоприношений в буддийских храмах.

В этом же комплексе возвышается уникальный для Шри Ланка памятник Сатмахал Пасада — мощная семиэтажная ступенчатая башня квадратного плана, с рельефными фигурами из известняка, сохранившимися в одиннадцати из двенадцати ниш, расположенных на стенах этажей (илл. 13). Кирпичная кладка башни была покрыта тонким слоем стуковой штукатурки, первоначально, вероятно, окрашенной. Крутая лестница ведет на первый ярус башни около ее угла. По мнению некоторых исследователей, Сатмахал Пасада обязана своим происхождением Камбодже, поскольку прослеживается ее определенное сходство с некоторыми буддийскими храмами Камбоджи и Северного Таиланда. Однако профессор Паранавитана резко выступил против этой точки зрения, указав на существование такого же рода построек в Анурадхапуре, а определенное сходство памятников Шри Ланка и Юго-Восточной Азии объяснил их происхождением от индийских прототипов.

Тесные связи существовали в период Полоннарувы между Шри Ланка и Бирмой. Основное направление культурного влияния шло с Шри Ланка в Бирму.

Рядом особенностей отличается «дом восьми реликвий» — хета-да-ге (илл. 14). Это здание прямоугольного плана со входом в центре восточной стороны; оно сложено из отесанных и тщательно пригнанных каменных блоков. Цоколь сильно профилирован, и между двумя его выступающими линиями проходит горельефный фриз из фигур сидящих львов. Стены не орнаментированы, но на фасаде легкий круговой бордюр с изображением священных гусей— ханса (символ пятой страны света — зенита). Дверной проем оформлен просто, без орнамента, лишь с легким профилем косяка. Подход к нему идет по короткой лестнице, по сторонам которой вначале стоят стелы с горельефными «стражами врат» (дварапала) в виде нагараджей. Затем идет балюстрада с фигурой фантастического макара. Карниз украшен изображениями гусей. Скупое и изящное обрамление подчеркивает чистоту поверхности фасадной стены. Фасад, как и все здание хета-да-ге, в высшей степени пропорционален, гармоничен и отличается изящной умеренностью орнамента и простотой. Внутри «дома восьми реликвий» находятся два зала: один входной, прямоугольного плана, другой больший — квадратный с двумя парами рядов колонн.

В Полоннаруве сохранились остатки интересного по архитектуре «северного храма». Кирпичный, прямоугольный в плане, больших масштабов, первоначально сплошь украшенный рельефами в шкукатурке чунам: в нишах, образованных плоскими пилястрами, помещены стоящие фигуры божеств; в высоком рельефе изображены четырехколонные фасады храмов, ç высокой тяжелой крышей многоэтажной формы. В центре, между колоннами, — сидячая фигура божества, а по сторонам фасада — два высоких плоских пилястра. В целом создается сложная, резко бросающаяся в глаза декорация стен, напоминающая традиции чольской архитектуры, например, наружных поверхностей стен храма Раджраджешвара в Тханджавуре. Внутри святилища на стенах сохранились следы росписей с сюжетами из буддийских джатак.

Среди культовой архитектуры эпохи Полоннарувы большая роль принадлежит «дому образа» (илл. 11). В Полоннаруве их сохранилось три, все они выполнены из кирпича и имеют сводчатое перекрытие; самый большой, хотя и сохранившийся фрагментарно, Ланкатилака (илл. 15). Этот «дом образа» состоит из внутреннего храма (целлы — «гарбха-гриха» или «лоно храма»), где помещается изображение, вестибюля или портика перед целлой (антарала) и открытого зала — мандапа. Вокруг гарбха-грихи оставлена дорожка для обхода верующих вокруг статуи Будды. На стенах вдоль этого обходного пути обычно писались сцены из джатак, содержащие эпизоды из жизни Будды. На внутренних и внешних стенах Ланкатилаки также сохранились фрагменты живописи. Иногда истории из жизни Будды воплощены в скульптуре из камня или стука; на стенах Ланкатилаки написаны также фигуры богов, брахманов, пришедших к Будде, чтобы оказать ему почтение. На наружных стенах — рельефные изображения зданий, чайтьев, колонн и т. д.

По свидетельству «Чулавамсы» (78.52—54), Ланкатилака достигала пяти этажей и была украшена разнообразным орнаментом из цветов, фигур богов и брахманов, изображением башенок, гротов, залов и т. д. (илл. 16).

Ланкатилака (Джетаванарама) в Полоннаруве — «дом образа», построенный Паракрамабаху I, — одно из самых высоких сохранившихся зданий древнего и средневекового Шри Ланка. Его длина 52 м, наибольшая ширина — 21 м, высота северной стены — 16,8 м. Когда же здание было цело, высота его должна была быть около 30,5 м. Внутри храма помещалась камера со статуей Будды. Кроме сохранившихся колонных галерей у Ланкатилаки был верхний этаж в виде бревенчатых галерей, несомых каменными столбами. Эти галереи, проходившие во внутренней части храма, давали возможность полностью обозревать скульптурную фигуру стоящего Будды, достигающую в высоту 18,3 м. (Согласно хронике «Чулавамсе» (78. 54—55), статуя воздвигнутая в Ланкатилаке, «была для глаз подобной эликсиру».)

Вход в этот «дом образа» обрамлен двумя высокими полуколоннами в виде контрфорсов, имеющими вид многоугольных башенок. Эта деталь, устремленная ввысь, характеризуется динамичностью («санвега»), а горизонтальные линии, подчеркнутые на наружных боковых сторонах Ланкатилаки, создают впечатление статичности и уверенности — качество, называемое «прасада». Но пилястры между двумя линиями профиля стен и рельефные пояски на полуколоннах, обрамляющих вход, нарушающие непрерывность их вертикального взлета, дают противопоставление обоих упомянутых архитектурно-эстетических принципов. Их сочетание выдержано гармонично, представляя синтез, именуемый «сахития» [„Art and Architecture of Ceylon (Polonnaruva Period)“, Colombo, 1954, p. 29.].

Ланкатилака стоит на возвышении в центре некогда обширного комплекса монастырских построек, здесь располагались ступа и «дом собрания монахов», а склоны холма были устроены террасами, на которых стояли небольшие ступы, находились жилые кварталы для монахов, их трапезные, библиотеки — все, что входило в полный монастырский комплекс детально разработанной организации буддийской монашеской общины.

Внушительная Ланкатилака зрительно господствует в этом комплексе и видна сразу от ворот главного входа в общей ограде, окружающей все монастырские постройки. На пути подхода к монастырю был применен принцип нарастающего впечатления, когда посетитель поднимался с террасы на террасу. Водные резервуары были расположены так, что здания в них отражались. Было создано и искусственное природное окружение: сюда прикатывались валуны, сажались деревья.

У второго «дома образа» в Полоннаруве — Тиванка Пилимаге — цоколь сильно профилирован, стены снаружи обильно украшены пилястрами, фигурами божеств и рельефными изображениями фасадов зданий, на цоколе — рельефный фриз с изображениями божественных существ. Внутри здания частично сохранились стенописи, главным образом на темы из буддийских джатак. 
 
Даже в настоящем, фрагментарном состоянии общий вид Тиванки производит большое впечатление своей масштабностью, несмотря на перегруженность наружного убранства. «Дом образа» прежде всего являлся зданием, создающим торжественную обстановку для помещения в нем изображения Будды — главного объекта почитания. Он также служил и необходимой защитой скульптуры от климатического воздействия.

Формы архитектуры для защиты статуи Будды были различны. Убежища для нее назывались патимагхара. Они могли и не иметь трех вышеупомянутых частей (гарбха-гриха, антарала, мандапа) полностью развитого «дома образа», а представлять лишь часть скалы и дополняться простой архитектурной конструкцией.

Один из лучших образцов такого рода патимагхары сохранился в Аукане. Скала, на которой изваяна стоящая фигура Будды высотой 14,3 м, образует заднюю стену патимагхары, остальная ее часть пристроена, создавая как бы «дом образа» в упрощенном виде (илл. 34).

Строительство «домов образа» из кирпича упоминается в комментаторской литературе VI в. Применение связывающего известкового раствора позволяло строить из кирпича более крупные здания, чем до этого. Сердцевина толстых стен делалась из особого рода бетона, приготовляемого из кирпичного щебня, гальки и известкового раствора. Наружный слой стен был целиком из кирпича тщательно пригнанной кладки. Сводчатая арка, как мы видели, была известна, но, как и в Индии, применялась редко, так как предпочиталось горизонтальное перекрытие. Сводов сохранилось очень мало вследствие того, что их сильно разрушала тропическая растительность, несмотря на хорошую технику строительства. Более широкие пролеты больших зданий перекрывались деревянным материалом. Изображения в рельефах на стенах храмов показывают, что деревянные перекрытия были изогнутой формы. Дерево широко применялось и для столбов, деталей монастырских и храмовых построек.

В архитектуре Полоннарувы некоторые черты, свойственные традициям строительного искусства эпохи Анурадхапуры, исчезли: кронштейны со скульптурными фигурами чудовищ — макара, слуховые окна, рельефные фризы со священным лебедем (ханса) стали встречаться реже, а наиболее характерные для древности фланкирующие входы стелы с рельефными изображениями божеств и животных нередко переносились из Анурадхапуры и ставились у зданий XII в. В декорации полоннарувских вахалькад утрачены многие древние черты, однако появились и новые: от профилированного основания поднимаются пилястры, поддерживающие карниз. Такое подчеркивание вертикальности раньше не играло специальной роли. Кроме того, у вахалькад XII в. между выступающими полосками профиля основания помещаются рельефные фризы с головами слонов, выступающими в виде протомы, и с лотосами.

При входе во многие здания Полоннарувы встречаются, как и в Анурадхапуре, балюстрады с чудовищными макара по бокам лестничных маршей, цари нагов (нагараджи) в их антропоморфном виде в роли дварапала («стражей врат») и полукруглые каменные плиты с рельефами, положенные перед ступенями и называемые Лунными камнями.

Кроме буддийских памятников в Полоннаруве были воздвигнуты и индуистские сооружения.

Южноиндийская династия Чолов владела с начала XI в. в течение более пятидесяти лет большей частью острова, сделав своей столицей Полоннаруву. Буддийские храмы и дворцы Анурадхапуры были ограблены и разрушены. За время господства Чолов на Шри Ланка почти не строились здания в местном стиле. Завоеватели воздвигали в Полоннаруве индуистские храмы, большей частью шиваистского характера.

Это была почти целиком южноиндийская архитектура так называемого дравидийского стиля. В ней почти не было заметно влияние местного, островного зодчества. Наоборот, скорее проявилось обратное воздействие южноиндийской тамильской архитектуры на архитектуру буддийских святилищ Шри Ланка. Так, например, наружные украшения буддийского храма Тхупарамы в Полоннаруве говорят о заимствовании декоративных деталей архитектуры Южной Индии периода Чолов.

В островной архитектуре, лишь за одним исключением, нет зданий, построенных целиком из камня. Но архитекторы Чолов продолжали свою традицию строительства из камня. Таков, например, храм Шива Девале № 2 [В Полоннаруве два храма Шива Девале, перенумерованные археологами (№ 1 — более поздний и № 2).], самый ранний памятник архитектуры в этом городе (первая половина XI в.). Храм был построен из особого камня, залежи которого не были обнаружены в районе Полоннарувы. Видимо, строительный материал был привозной, из Южной Индии. Сохранность храма сравнительно хорошая. Уцелевшая на нем надпись на тамильском языке относится к периоду Чолов. Храм — прекрасный образец южноиндийской архитектуры дравидийского стиля. У него двойной профилированный плинтус, стена украшена пилястрами, слегка нависающий край крыши первого этажа. На нем — надстройка меньшей площади, в три яруса, увенчанная невысоким куполом.

Прототипом Шивы Девале № 2 можно считать храмы, подобные, например, Коранганатху X в. в Шринивасаналуре (район Тричинополи). Шива Девале № 1 в Полоннаруве более поздний и богаче украшенный. Здание выполнено в стиле архитектуры южноиндийской династии Пандья.

Влияние архитектуры Индии на цейлонское зодчество началось, очевидно, в связи с проникновением на остров буддизма. Вначале основное воздействие оказывали традиции зодчества государства Андхра (конец I тысячелетия до н. э. — первые века н. э.). Затем влияние Индии шло главным образом от искусства Паллавов, что проявилось в монастырских постройках Анурадхапуры. Местное зодчество органически осваивало отдельные черты архитектуры Индии. Завоевания же Чолов прекратили на некоторое время развитие местной школы архитектуры. После изгнания Чолов развитие собственно островной архитектуры продолжалось, хотя она не осталась совсем свободной от связей с южноиндийским зодчеством [Некоторые исследователи неправильно противопоставляли архитектуру древнего и средневекового периодов истории Шри Ланке, рассматривая первую как арийскую, а вторую как дравидийскую. По их мнению, древняя архитектура была чисто буддийской, а средневековая — чисто индуистской. Изучение истории островной архитектуры ясно свидетельствует об ошибочности такой упрощенной трактовки (см.: М.В. Ariуapala, Society in Mediaeval Ceylon, Colombo, 1968, p. 255).]. Это заметно, например, на храме Тхупарама в Полоннаруве — сооружении XII в., времен Паракрамабаху I. Техника постройки оставалась кирпичной, излюбленной на острове, тогда как в зодчестве Чолов всегда применялся камень.

Более чем пятидесятилетнее господство Чолов способствовало распространению на острове индуизма. С индуизмом был связан и один пещерный храм (гедиге), вырубленный в массиве скалы в Наланде. Но по стилистическим особенностям он близок к индийской архитектуре периода поздних Паллавов, искусство которых оказало влияние и на пластику в Шри Ланка. Храм возник в VII—VIII вв.

Вообще же пещерная архитектура на острове была развита, в отличие от Индии, мало. В самые ранние периоды буддизма пещеры служили для обитания монахов, а также как своего рода убежища для статуй Будды. В подавляющем большинстве они не имели никакого архитектурно-художественного значения. Перед их входами и по бокам делались глиняные стены с дверным проемом, внутренность пещер защищали от воды. Жилые пещеры для монахов имеются в Михинтале, Дамбулле (Центральная провинция) и в Аранкеле. Хороший образец искусственной пещеры имеется в Виджадхарагухе, в комплексе Галвихары в Полоннаруве.

Гражданская архитектура периода Полоннарувы тоже была разнообразна, но гражданских построек сохранилось немного. О дворцах, которые были в основном из дерева, мы знаем из описания хроник. Согласно «Чулавамсе» (73. 61—62), дворец Паракрамабаху I в Полоннаруве имел семь этажей и тысячу комнат (илл. 19). В плане он повторял бывший дворец этого царя в Пандувас-Нуваре (Паракрамапуре). Центральная, самая высокая постройка, включавшая обширные залы, стояла во дворе, окруженном с четырех сторон галереями. Возможно, что хронисты преувеличивали обширность дворцов. Царский дворец составлял центральную часть — цитадель, которая как бы возвышалась над городом. В Полоннаруве довольно ясно выявляется эта царская часть (раджангана) города (расположенная на его южной территории). Ее окружала специальная каменная стена («Чулавамса», 73.61).

Согласно хроникам, около дворца были построены зал для брахманов, специальный зал для религиозных молений, зал для танцев и музыки.

В районе царских построек Полоннарувы находился и павильон (очевидно, для приемов) — мандапа (илл. 20). Сохранилось его высокое основание в три профилированных яруса, украшенное скульптурными фризами из фигур слонов, львов и ган. Крыша поддерживалась четырьмя рядами изящных каменных столбов с резными растительными и цветочными мотивами. Другой павильон на берегу искусственного озера построил царь Нишшанкамалла.

Интересным видом архитектуры были и залы Совета или аудиенций — магул мадува, два из которых сохранились в фрагментарном виде в Полоннаруве. Один построил Нишшанкамалла около водоема (Львиный трон из Канди, на котором восседал царь, находится теперь в Музее Коломбо). Другой зал Совета расположен в пределах цитадели. От дворца к нему ведет мощеная дорога. У здания высокий профилированный стилобат, одетый камнем. Между сильно выступающими линиями профиля проходят два богатых скульптурных фриза. План этого зала прямоугольный, с узкой стороны в него ведет монументально оформленная лестница с массивной глухой балюстрадой по сторонам. Перекрытие было несомо на столбах, большинство которых сохранилось. Пропорции горизонтальных членений стилобата и стены выдержаны превосходно. Зал был построен при Паракрамабаху I и затем реставрирован в XIII в.

Из письменных источников и эпиграфики известно, что в древности и в средневековье сингалы строили также больницы — ведахал, купальные бассейны лечебного назначения и водоемы — покуна, лучшие из которых, предназначавшиеся для царя или общин монахов, оформлялись камнем. Несмотря на отсутствие скульптурной декорации, эти сооружения привлекают превосходными очертаниями круговых ступеней, ведущих к воде и образующих концентрически спускающиеся ряды зигзагообразной формы или фестончатой, подражающей волнистым краям лотоса. Таковы оригинальный Лотосовый бассейн в Полоннаруве (в районе Джетаваны) в виде распустившегося восьмилепесткового цветка (илл. 21 ) и Шила Поккхарани (кумара покуна) в бывшем дворцовом саду Паракрамабаху I, купальня, известная как «непрестанно пленявшая царя».

Интересной деталью островной архитектуры являются красиво и своеобразно оформленные лестницы, ведущие к ступам, круглым храмам и прочим постройкам. Балюстрады, спускающиеся к концу каждого марша, плавно закругляются, нередко принимают форму слоновых голов с хоботом, простертым с большим декоративным эффектом, или имеют вид чудовищных макара. У конца балюстрад обычно стоят стелы с горельефными фигурами стражей-дварапала. С боковых сторон ступени украшены скульптурными фигурками, а перед нижней ступенью лежит полукруглый, превосходно орнаментированный рельефными поясками «Лунный камень» (см. главу «Скульптура»).

Такой торжественный подход к памятнику должен был подчеркивать его значимость и особое величие Будды, статуя которого помещалась в храме.

С приходом на Шри Ланка португальцев (в XVI в.) и голландцев (в XVII в.) начинается сильное влияние европейской архитектуры на местную, особенно голландского зодчества. Знакомство с ним сингальских строителей началось в прибрежных областях, где была особенно сильна власть голландцев, потом голландское влияние было принесено ими и в глубинные районы острова. Так возник синтез голландского и сингальского стилей, ярко проявившийся как в религиозных, так и в гражданских постройках. Таков, например, Зал собраний у Махасаман-девалаи, близ Ратнапуры, где круглые «голландские колонны» несут крышу кандийского типа. Несмотря на столь разнородные по происхождению архитектурные детали, эта небольшая и простая по форме постройка не лишена правильных пропорций в соотношении перекрытия и колонн. Дверной проем из зала во внутреннее помещение носит черты готического влияния.

Дворец последнего сингальского царя Канди представляет собой здание, скорее, европейского типа, но поставленное на платформу, профилированную в чисто сингальской традиции. В период власти европейцев видоизменились и строительные материалы: старые сингальские кирпичи большого размера стали заменяться меньшими, применяемыми западными инженерами, плоская сингальская кровельная черепица уступила место полукруглой, оконные ставни стали делаться не из массивных планок, а из более тонких.

Однако, несмотря на эти нововведения, некоторые черты старой островной архитектуры сохранялись.