Архитектура Азербайджана XIII—XIV вв.

Глава «Архитектура Азербайджана XIII—XIV вв.», «Всеобщая история архитектуры. Том 8. Архитектура стран Средиземноморья, Африки и Азии. VІ—XIX вв.». Авторы: Усейнов М.А., Бретаницкий Л.С., Саламазаде А.В.; под редакцией Яралова Ю.С. (ответственный редактор), Веймарна Б.В., Лаврова В.А., Прибытковой А.М., Усейнова М.А., Халпахчьяна О.Х. Москва, Стройиздат, 1969


Монголы не встретили в Азербайджане организованного отпора из-за его феодальной раздробленности. Сопротивление нашествию врагов оказывало преимущественно население городов, феодалы же, как писали современники, стремились укрыться в своих замках. Последствиями монгольского завоевания были резкое сокращение населения страны и уменьшение площади обрабатываемой земли. В конце XIII в. девять десятых земельной площади оставалось невозделанной, а из каждого десятка жилых зданий городов пять были необитаемы. С населения взималось более 30 видов налогов и податей. Особенно тяжелым было положение на севере страны, между Шемахой и Дербентом.

Перемещение караванных путей на юг и перенесение Ильханами резиденции в Марагу, а затем Тебриз способствовали росту старых городов и возникновению на юге страны новых центров ремесленного производства и международной торговли. В их строительстве преобладали гражданские сооружения, возводившиеся наряду с дворцовыми и культовыми зданиями. Обновлялись и расширялись укрепления старых городов, создавались они и во вновь возникших. С оживлением караванных путей связано строительство караван-сараев, водохранилищ и мостов. Восстанавливалась старая оросительная сеть в засушливых Мильской, Муганской и других степях. На границах возводились оборонительные стены и валы с военными поселениями вблизи них.

Сохранились замки феодалов. В их облике, организации пространства, архитектурных формах и конструкциях отчетливо видны черты генетического родства с ранее сложившимся типом. Однако архитектура их отразила новые условия строительства. По-прежнему прямоугольник крепостных стен с барбетом и бойницами обрамляет небольшой двор с мощным донжоном в центре. Средства обороны сосредоточены по верху стен и донжона, завершенных навесными бойницами и зубцами. Внутри донжоны также расчленены на ярусы, но их число увеличилось. Возросла их площадь и изменились конструкции — стрельчатые своды и плоские деревянные перекрытия вытеснили каменные купола. Не изменился и выразительный архитектурный облик замков. Богатая светотенями корона машикулей подчеркивает строгую гладь стен. Однако тщательно обработанную каменную кладку сменила получистая теска. Исчезли и ранее скудные элементы убранства.

Хорошо представлено мемориальное строительство того времени. Многообразие архитектурных типов обусловлено особенностями развития архитектуры в различных областях страны. Размах строительства в южных городах притягивал зодчих, не находивших работы в охваченных войной северных областях. Отсюда и распространение приемов каменного строительства в районах традиционной кирпичной техники. Возникают комплексы сооружений, часть которых строилась из кирпича, а часть из камня. В некоторых каменных зданиях зодчие своеобразно интерпретируют мотивы, известные ранее только по кирпичным сооружениям. О светском характере архитектуры мемориальных зданий свидетельствуют композиционные приемы, архитектурные формы и методы убранства, распространенные и в иных сооружениях.

Упрочившаяся тема башенных мавзолеев отчетливо характеризует новый этап развития. По-прежнему их особенностью является башенность. В композициях доминируют вертикальные членения, подчеркнутые вытянутостью пропорций, а также соотношением облицованного камнем цоколя, кирпичного корпуса и заостренного шатра. Характерна удлиненность порталов и динамика рисунка облицовки. По обыкновению помещения расположены одно над другим; полуподземная нижняя камера служит склепом. Богатое убранство фасадов контрастирует с аскетической строгостью интерьеров, в особенности верхних камер. Конический или пирамидальный шатер, подчеркивая стройность силуэта, защищает стрельчатый или эллиптический внутренний купол.

В равной мере эти особенности присущи мавзолеям и XII и XIV вв., подтверждая преемственность в развитии древних традиций. Однако приемы XII в. претерпевают некоторые изменения в XIV в. Отличается характер интерьера. Замкнутый объем верхней камеры с небольшим входом уступил место пространству, раскрытому на две или четыре стороны проемами, трактовка которых изменилась. Скромные малоприметные входы сменились объемно выделенными и декоративно подчеркнутыми порталами, которые стали наиболее эффектными элементами пространственных композиций. Всефасадность мавзолеев XIV в. связана с древней традицией центрических зданий, и выделение главного фасада в это время еще не наблюдается.

Существенно изменились приемы и средства убранства. В усложнившихся рисунках орнамента стилизованные растительные мотивы потеснили строгие и четкие линии геометрических узоров. Почерки «куфи», характерные угловатостью очертаний, сменяет свободная вязь «несха», легко переплетавшегося с живописными растительными узорами орнаментов. Вместо однотонных облицовочных блоков применяется облицовочная «рубашка» из кирпича различной фактуры и цвета, определившая парадную многоцветность художественного образа мавзолеев XIV в. Орнаменты лапидарных надписей приобретают двоякое назначение, выполняя декоративные и религиозно-пропагандистские функции. Если на монохромных фасадах мавзолеев XII в. надписи размещались на фризах, порталах и обрамлениях граней, то в XIV в. чётко начертанные краткие религиозные формулы, многократно повторяясь, полностью покрывают поверхности фасадов.

Архитектура культовых сооружений представлена крупными джума-мечетями Дербента, Маранда, Урмии и Султанин, а также небольшими квартальными мечетями Баку.

Архитектуру гражданского строительства характеризуют немногочисленные сооружения и сведения письменных источников. Расширение торговых связей Азербайджана, в особенности южных его областей, со странами Запада и Востока способствовало строительству дорог и связанных с ними придорожных и городских караван-сараев, водохранилищ и мостов. Рашид ад-Дин упоминает о строительстве «ильчи-хане» — специальных дворов для гонцов, а также о порядке размещения в городах новостроившихся караван-сараев. Сохранившиеся здания позволяют выявить некоторые общие черты организации внутреннего пространства и архитектурного облика. Замкнутый, как правило, прямоугольный двор по периметру обстраивался «стандартными» ячейками, которые предназначались для проживания купцов и хранения товаров. Каждая ячейка обычно состояла из купольного помещения с айваном, обращенным во двор стрельчатым проемом.

Объектами широкого строительства были бани, служившие одновременно местами общения и отдыха. Несмотря на особенности архитектуры каждой бани, в них прослеживается общность приемов организации пространства и системы отопления, роднящая их с банями других областей средневекового и эллинистического Востока. Для сокращения теплопотерь, а иногда и в зависимости от системы водоснабжения бани обычно заглублялись в землю. На невысоком, скромном фасаде выделялись только подчеркнутый арочным проемом вход и купола помещений. По приемам организации и связи внутренних помещений бани Азербайджана делятся на две группы.

Центром плана одной группы служат большие восьмиугольные залы-мыльни, соединенные системой переходов с помещениями других назначений и температур. В более простой группе бань помещения сложной конфигурации отсутствуют. Прямоугольные купальные залы соединялись короткими сторонами. В обеих группах график движения хорошо продуман и четко организован. Вода по залам, за редкими исключениями, не разводилась. К купальным залам примыкали специальные помещения с резервуарами, из которых черпалась горячая и холодная вода.

Для бань характерны: большая толщина наружных и внутренних стен, трудно прогревавшихся, но зато долго сохранявших тепло; небольшая высота помещений, которые вентилировались и скудно освещались через дырчатые фонарики в макушках куполов; строгость убранства интерьеров — вводился лишь несложный декор на переходах стен зал к опорным кольцам куполов. Мастерство зодчих определяли рациональность планировки и функциональные достоинства здания.

В архитектуре XIV в. четко прослеживаются ранее сложившиеся традиции. Сопоставление различных групп сооружений XII—XIV вв. выявляет черты несомненной преемственности, наблюдавшиеся в таких различных по назначению и архитектурному облику сооружениях, как феодальные замки или минареты северных областей страны и башенные или кубические мавзолеи южных районов. Однако показательны возросшие монументальность и парадность общественных, мемориальных и культовых сооружений, достигавшиеся приемами композиции и средствами убранства. Характерна тенденция к усложнению и декоративности архитектурных форм. Пропорции сооружений становятся более изысканными. Тщательно прорисовываются и выполняются архитектурные элементы, в особенности входных порталов, значение которых неизмеримо возросло.

Обязательным элементом едва ли не любого монументального сооружения становятся многоцветные керамические облицовки. Однако облицовочные рубашки не менее органично связаны со строительным массивом и подчинены архитектурному строю зданий, нежели блоки предшествующего периода. В орнаментике же наблюдается иное явление. Интенсивность расцветки резных мозаичных наборов приводит к большей плоскостности узоров. Цвет превращается в одно из наиболее важных средств художественной выразительности. Известность азербайджанских зодчих и мастеров архитектурного убранства в XIV в. значительно выросла и имена их встречаются далеко за пределами родных городов— в Бурсе, Мешхеде, Каире, Герате, Багдаде, Конии, Самарканде, Шахрисябзе и т. д.

Промежуточным звеном в цепи до- и послемонгольских замков Апшерона является замок в сел. Нардаран. В центре обнесенного стенами двора стоит круглый донжон. Полуциркульного и стрельчатого очертания куполами он расчленен на три яруса, соединенные винтовыми лестницами. В нижнем этаже находится связанный с системой кягризов колодец. Надписи донжона содержат дату строительства — рамазан 700 г. х. (1301 г.), имя и титулатуру заказчика, а также имя зодчего — Махмуда сына Са’да, известного еще по двум характерным для архитектуры Апшерона зданиям — несохранившейся мечети с минаретом в пос. Ханлар и Молла-Ахмед — мечети в бакинской Крепости.

Сел. Мардакян. Замок, конец XIV в. Общий вид
17. Сел. Мардакян. Замок, конец XIV в. Общий вид

Значительно отличается от ранее построенного замок в сел. Мардакян (конец XIV в.) (рис. 17). Его мощный донжон (22 м) обеспечивал превосходный обзор окрестностей. Прямоугольный двор обрамлен семиметровой высоты стенами, углы и центры прясел которых укреплены глухими трехчетвертными и полукруглыми башенками. Вдоль банкета стен проходит пояс навесных бойниц и зубцов. Во дворе находится более трех десятков высеченных в материковом известняке кувшинообразных хранилищ и колодец с питьевой водой. Донжон расчленен на пять ярусов, освещенных узкими смотровыми оконцами. Его призматический объем усложнен угловыми трехчетвертными цилиндрами. На получистой кладке выделяются немногие щелевидные амбразуры и объемы машикулей. Суровость архитектурного образа подчеркнута жестко прорисованными грубоватыми деталями.

Сел. Рамана. Замок, XIV в. Общий вид, план
18. Сел. Рамана. Замок, XIV в. Общий вид, план

Природные условия определили особенности плана и образа замка в сел. Рамана (рис. 18). Он венчает скалистый отрог, и многоугольник его стен является своеобразным продолжением обрывистых склонов. С востока, куда ведут пологие подходы, из их плоскости выступает портальный вход. Глухие полубашни на стыках и посреди фасадов стен повышали их прочность. Над внешней оградой высится мощный призматический донжон, углы которого также усилены трехчетвертными башенками.

Сел. Карабаглар. Архитектурный ансамбль, XII—XIV вв. Общий вид, план
19. Сел. Карабаглар. Архитектурный ансамбль, XII—XIV вв. Общий вид, план
Азербайджан. Сел. Карабаглар, XII—XIV вв.

У подножья Зангезурских гор, на окраине села Карабаглар (Нахичеванская АССР), сохранились мавзолей и минареты сильно разрушенного ансамбля (рис. 19). Усложненный сомкнутыми полуцилиндрами корпус мавзолея стоит на цоколе, облицованном каменными плитами. Бирюзовые и шлифованные кирпичи образуют сетку квадратов, заполненных орнаментом повторяющегося религиозного изречения. Над ним виднеются фрагменты сталактитового карниза. Наружное коническое покрытие и каменный внутренний купол не сохранились. Эффектны порталы мавзолея; своей пространственностью выделяется северный. Его подъарочное пространство заполнено сложной системой сталактитов, подчеркивающих упругий абрис архивольта. Вход в верхнюю камеру фланкировали выступы — остатки двусторонней распашной лестницы, которая вела в верхнюю 12-гранную камеру. Стены обработаны плоскими пилястрами, соединенными стрельчатыми арками. Переходом к внутреннему куполу служит несложная система сталактитов.

В ансамбль ведет вход, фланкированный минаретами. Фасады их оснований обработаны узорчатой кладкой. Переходом к цилиндрическим стволам служит небольшой восьмигранник. Особенности плана сооружения, остатки стен которого обнаружены между минаретами и мавзолеями, напоминают ханегу, которые нередко строились возле захоронения какого-либо почитаемого лица. На месте мавзолея (XIV в.), видимо, было другое подобное сооружение, связанное с ханегой (XII в.) назначением и единством архитектурного замысла. Ансамбль, вероятно, обладал сходством с комплексом сооружений Нахичевани.

Барда. Мавзолей, 1322 г. Общий вид после реставрации Барда. Мавзолей, 1322 г. Разрез
Барда. Мавзолей, 1322 г. План 20. Барда. Мавзолей, 1322 г. Общий вид после реставрации, план, разрез

Карабагларскому мавзолею близок мавзолей в Барде (рис. 20), построенный в 1322 г. мастером Ахмедом сыном Эйюба ал-Хафиза ан-Нахичевани. Мавзолей стоит на каменном цоколе, и его цилиндрический корпус покрыт облицовочной рубашкой из бирюзового и хорошо шлифованного кирпича. Рисунок облицовки завершает фриз с фрагментарно сохранившейся надписью из корана. Молочно-белые буквы несха и бирюза растительных плетений вырисовываются на темно-синей глазури. Ячейки сталактитового карниза над фризом также декорированы наборной мозаикой. Наружный конический шатер и стрельчатый внутренний купол ныне восстановлены.

Мавзолей по обыкновению состоит из двух помещений. В верхнюю камеру ведут два портала. Северный значительно выступает из стены, в то время как уступающий размерами южный повторяет абрис корпуса. Склеп покрыт крестовым стрельчатым сводом, зеркала которого декорированы полихромной мозаикой. Стены верхнего 10-гранника обработаны плоскими стрельчатыми нишами, над которыми проходит сталактитовый карниз.

Сел. Ашаги-Вейсэлли. Мавзолей Мир-Али, XIII в.
21. Сел. Ашаги-Вейсэлли. Мавзолей Мир-Али, XIII в.
Барда. Мавзолей Ахсадан-баба. Интерьер, план и разрез склепа
22. Барда. Мавзолей Ахсадан-баба. Интерьер, план и разрез склепа

Выразительность образа мавзолея определяют целостность композиционного замысла и законченность архитектурных форм. В цепи башенных мавзолеев Азербайджана его ближайшими аналогами служат мавзолеи Салмаса и Хиова, а также позднее перестроенные мавзолеи Шейх-Сефи в Ардебиле и Имам-заде в Старой Гандже. Эта тема использована и в каменном мавзолее Мир-Али в сел. Ашаги-Вейсэлли (рис. 21).

Ахмедом сыном Эйюба, видимо, построен мавзолей Ахсадан-баба в той же Барде, отличающийся редкой формой плана склепа — шестиконечный крест, и богатством мозаичного убранства интерьера (рис. 22).

Сел. Хачин-Дорбатлы. Мавзолей, 1314 г. Общий вид, план, разрез
23. Сел. Хачин-Дорбатлы. Мавзолей, 1314 г. Общий вид, план, разрез

Своеобразен мавзолей в сел. Хачин-Дорбатлы (рис. 23). На невысоком трехступенном цоколе стоит завершенный пирамидальным шатром 12-гранник. Ребра его отбиты узенькими пилястрами, с капителями, близкими формам деревянного зодчества. Крупный орнамент фриза подчеркнут цветом. На гранях корпуса размещены проемы вытянутых пропорций или декоративные ниши, верх которых заполнен сталактитами. Палевый тон кладки хорошо оттеняет темно-красный и глуховато-зеленый тона, которыми окрашены сталактиты и орнамент фриза и ниши. Интересны изображения над частью ниш и проемов. Их тематический круг обычен — терзающий лань хищник, крылатый грифон, леопард, несущиеся олени и косули.

Над полуподземным склепом находится крестообразная камера. Великолепен ее многоярусный сталактитовый свод, к которому примыкают сталактитовые заполнения ветвей креста. В северном торце расположен вход, а на южном — михраб. Скромная надпись над входом, обрамленным цепочкой резных розеток, содержит имя погребенного, дату строительства — 714 г. х. (1314 г.) и имя зодчего — устад Шахбензер. Как и михраб, надпись свидетельствует о том, что заказчик был мусульманином. Тем не менее в архитектуре мавзолея немало элементов, говорящих о связях с зодчеством соседних областей.

Композиция и облик его встречают близкие параллели в мемориальном зодчестве Малой Азии. Показательны также рисунок и конструкция «зонтичного» покрытия, прием обработки входа, трактовка сталактитов, не говоря уже об изображениях живых существ, редких в убранстве памятников Азербайджана. Архитектура мавзолея расширяет представления о связях мусульманского и христианского мира в искусстве Переднего Востока.

Известно немало небольших квартальных мечетей, пятничных же, или соборных, — меньше. В конце XIII в. была построена мечеть в пос. Ханлар, сравнительно недавно разрушенная. Сводчатый зал ее разделяла подпружная арка. Киблу отмечали богато декорированный михраб и минбар. На южной же стене находилась надпись на арабском языке с именем зодчего — Махмуда сына Са’да. Изысканностью пропорций и изяществом элементов минарет выгодно отличался от предшествующих минаретов — Сынык-кала и ханеги на р. Пирсагат.

Дербент. Джума-мечеть, 1368 г. Разрезы и план
24. Дербент. Джума-мечеть, 1368 г. Разрезы и план

В XIV в. сложился современный облик огромной джума-мечети в Дербенте (рис. 24). Древние ее элементы позволяют полагать, что это перестроенный в VII в. христианский храм, что подтверждается строительными особенностями и базиликальным планом здания, свойственным культовым сооружениям Кавказской Албании и сопредельных областей. Поврежденную землетрясением мечеть в 1368 г. отстроил зодчий устад-бенна Тадж-ад-Дин ал-Бакуи, как и другие бакинские архитекторы, привлеченный к строительству Дербента. Молельный зал (70 × 20 м) расчленен двумя рядами колонн, соединенных стрельчатыми арками. В пристроенном квадратном зале, покрытом сферическим, с заостренной макушкой куполом, находится михраб. По его оси в центральном нефе выделено также покрытое куполом помещение, видимо, максура — место представителей Ширваншахов или местных феодалов. Мечеть выходит на вымощенную каменными плитами просторную площадь, на противоположной стороне которой в XV в. построено большое медресе, обращенное к ней стрельчатой аркадой худжр.

Добавить комментарий

CAPTCHA
Подтвердите, что вы не спамер (Комментарий появится на сайте после проверки модератором)